Газета Завтра 474 (52 2002) - страница 31

Зинка осторожно закинула удочку, когда стояли у раздаточной ленты.

— Может, и рыбки возьмете, добрый кавалер?

Митя не поскупился, оплатил три порции "Белуги под лимонным соусом". Впрочем, мясо и рыба по виду мало отличалась друг от друга: по шмотку чего-то серого, похожего на обмылок, прикрытому пожелтевшими стрелками лука.

Выбрали столик почище и в стороне от линии огня. Зинка рукавом смахнула на пол остатки чьей-то предыдущей трапезы: бумажные стаканчики, крошки, окурки, дососанные до фильтра. Бросала на Митю пылкие взгляды.

— Ешь, — сказал он. — После потолкуем.

Зинка управилась с угощением за пять минут, не отставал и беспризорный ребенок, норовя и с ее тарелки сцапать кусочек. Митя тоже поел, но к водке не притронулся. Бутылку распили Зинка и пацаненок на двоих, тут уж девушке досталась львиная доля. Насыщаясь, она исподтишка наблюдала за Митей и к концу трапезы сделала какие-то свои выводы.

— Я готова, — объявила, промокнув губы платочком. И чтобы у него не осталось сомнений, к чему готова, откинулась на стуле, выпятила грудь и многозначительно подергала себя за соски.

Беспризорник воспользовался случаем и хлебной коркой подчистил соус с ее тарелки.

— К тебе пойдем или ко мне?

— Никуда не пойдем, — ответил Митя. — Мне нужна всего лишь информация.

— Так и знала, — горестно кивнула Зинка. — Сразу поняла, что малохольный. Учти, втянуть меня в аферу не удастся. Я законопослушная давалка. Трижды зарегистрированная. Кто навел на меня?

— Какая разница... За информацию заплачу.

— Еще бы... И чего нужно?

— Я ищу Деверя...

— Че-его?! — Зинкины глаза подернулись фиолетовой дымкой. — Спятил, парниша? Протри зенки. Где я и где Деверь. Я вообще не знаю, кто такой. Отстань, понял? Думаешь, купил жратвой? На-ко-ся! — сунула ему под нос синеватую дулю. Митя взял ее кулачок в ладонь и тихонько сжал. От боли Зинка побледнела, но не пикнула.

— Чего с ней базаришь, дядя Митрий, — вмешался пацаненок. — Дай доллар, расколется до пупка. Подстилка полицайская.

— Могу еще водки взять, — предложил Митя.

— Возьми, — Зинка обмякла, осела на стуле, будто пар из нее выпустили. Митя недоумевал, почему бородатый Петюня направил его именно к ней. Она ничем не отличалась от всех прочих жриц любви, которые жили, думали и священнодействовали только одним местом, круг желаний у них был еще уже, чем у мужского электората: жранина и кайф, больше ничего. Митя общался с ними в прежней бытности, до перевоплощения, и всегда относился к ночным бабочкам с пониманием. Простые и безобманные, как цветы луговые. И если пользоваться гигиенической пастой "Ландомет", безопаснее, чем резиновые куклы. Сливай им в уши любую говорильню, ничего не застревало в маленьких головках со стерильно промытыми мозгами. Все равно, что лить воду в решето. Однако фраза Зинки: где Деверь, а где я, безусловно, свидетельствовала о зачаточной способности к самооценке, чего у серийной давалки не могло быть в принципе.

— Почему тебя прозвали Сковородкой? — поинтересовался он, пока пацаненок ходил за водкой.

— Удар справа, — Зинка с гордостью сжала литой кулачок. — Видел, как Муньку завалила? Кому хошь могу врезать.

Уже явно забыли, о чем говорила до этого. Что ж, подумал Митя, повторим. Подождал, пока красотка с жадностью вылакала из горла треть бутылки.

— У-ух, — вздохнула с наслаждением. — Как скипидар, жгет... Спасибо, Митенька. Хочешь, ко мне пойдем? У меня кроватка прикольная, с сексдопингом.

— Митенька!.. На миг сердце сжалось. Только одна женщина в мире так его называла. Она сейчас далеко, и неизвестно, удастся ли еще ее увидеть.

— Приведешь к Деверю, — отрубил, — отстегну полтинник.

Пацаненок Ваня трагически заухал, тщетно пытаясь завладеть бутылкой, а Зинка вторично возмутилась, но как-то более покладисто.

— Зачем тебе Деверь, Митенька? Он плохой, злобный, частную собственность не признает. Его все ловят, а когда поймают, сразу повесят.

Она знала Деверя!

— Полтинник, — повторил Митя, глядя в прозрачные, налитые спиртом глаза. — Зелеными. Обновишь весь прибор.