Газета Завтра 921 (28 2011) - страница 33
В.Б. Эти русские поэты и сегодня, вроде бы и разрешенные, но не в чести у интеллигенции. Кроме знаменитой четверки: Пастернак, Мандельштам, Цветаева, Ахматова, — никого и знать не хотят. Хорошие поэты, не спорю, но зачем так сужать поэтический горизонт? И, конечно же, интеллигенты наши подальше держатся от тех поэтов, в ком сильно национальное русское начало, от Клюева и Заболоцкого до Корнилова и Васильева. Да и Есенина стремятся превратить в некоего балагура. Не Есенину же давать Нобелевскую премию.
В.С. Я решил, когда выйдет моя первая книга стихов, поеду к нему на родину. Так и сделал. Приехал в Рязань. Мы тогда догоняли Америку, в магазинах были только черный хлеб и водка. Я взял и хлеб, и водку, сижу у дома Есенина, понемногу выпиваю. Идет бабушка: "Ты к Есенину приехал?" — "Да, к Есенину". -
"Ой, и скандалить же он любил…" "Садись, бабушка. Выпьем по рюмочке". Села.
Потом говорит: "И всё же, хороший он был человек…" — " Ну, давай еще выпьем". — "Милый, это же всё вруть. Добрый. Добрее его и не было. А гармонист какой был! Из Москвы подарки привозил. Я была молодая, красивая. Может, ему и нравилась".
Надо не забывать Юрия Прокушева, он всю жизнь посвятил Есенину. Столько запретов сумел сломать! Улицы, памятники, музеи Есенину — многое благодаря его подвижничеству было сделано. Потом я тесно сдружился со всей семьей Есенина, довелось хоронить и сестер его, и сына. Вся моя судьба связана с Сергеем Есениным.
С детства, как услышал о нем от зэков, так и несу, словно колокольный звон, в своей душе. Потом много занимался судьбой Павла Васильева, Бориса Корнилова, Алексея Ганина.
В.Б. Насколько я знаю, вы впервые опубликовали многое из запрещенных стихов этих поэтов, рассказали об их судьбах.
В.С. Мне довелось работать в закрытых архивах. Помню, выписывал целый день из дела Павла Васильева его строки, а потом мне работницы архива сказали: хотите, мы вам подарим его фотографию? Приносят маленькую, где он весь избитый, растерзанный. Я говорю: нет, мне не нужна такая фотография, какого-то сломленного человека. Приносят через 30 минут другую. Где он такой красавец, в барашковом воротнике. Она потом и разошлась по изданиям. Потом Куняев работал в том же архиве и тоже немало сделал для его нового открытия.
В.Б. Вы состоялись и как русский поэт, и как исследователь русских забытых писателей, руководили издательством "Современник", работаете до сих пор на ВЛК. Какая-то неутомимая уральская пассионарность. Побольше бы таких русских активных людей.
В.С. Ничего случайного в моей жизни не происходило. Есть всё же некая судьба. К примеру, еще молодым абсолютно случайно встречаюсь с братом Павла Васильева. Он мне дал рекомендацию в Союз писателей СССР. Много я взял и у своего учителя и старшего брата Василия Фёдорова. Очень люблю своих земляков Михаила Львова и Людмилу Татьяничеву. Помню, мне звонит в полчетвёртого утра Михаил Львов: "Ты еще не спишь? — "Нет, не сплю", — "А я стою перед иконой и плачу, благодарю Бога за то, что пишу на русском языке. Такой язык!" А сам Михаил Львов был татарином, ценил свой народ, но преклонялся перед богатством русского языка.
В.Б. Меня любят упрекать за любовь к обобщениям, к датам, к обоймам. Но не могу не заметить некоей повторяемости русской национальной литературной волны. Таланты всегда есть. Но вдруг, как вспышка, как небесное озарение, появляется, несмотря на все запреты и зажимы, сразу группа ярчайших, озаренных именно русской национальной идеей, писателей и поэтов. То есенинская группа, то расцвет "Молодой гвардии", то центром становится "Наш современник". Конечно, играют роль и такие подвижники, как вы, или Викулов. Но ничто не поможет, если Бог не дал новых имен. И, несмотря на пессимизм иных наших соотечественников, не видящих для России выхода, я уверен, что и в современной русской литературе мы накануне нового яркого национального взлёта. Не некая космополитическая российская литература, а именно русская национальная литература с каждым поколением обогащает весь мир. Достоевский и Толстой, Бунин и Платонов, Есенин и Твардовский. Их всемирность состоялась именно благодаря русскому национальному взгляду на мир. Западу не интересны подражатели. Чувствуете ли вы сейчас наш новый национальный подъём? Как вы смотрите на наше будущее?