Гелен Аму. Тайга. Пионерлагерь. Книга первая - страница 12

– Ну да, меня однокурсницы сюда затащили: Надя Шевелькова, Полина Соболева и эта, Света Долецкая, ты их знаешь? – еще б не знать, а парень-то «прибранный по самые помидоры»!

– Конечно, знаю – я здесь каждый год.

«Незаметными» твоих девиц не назовешь, нет, ну надо же, таким выпендрежным козам такой парень», – думается мне с сожалением, и неважно, чей он там. Девки числятся вожатухами старшего педсостава, а что толку, все те же немилые «зубастые красотки», это я к тому, что с такой «хищной жизненной позицией» педагоги из них «никакие».

– Так ты тоже сюда пионеркой приезжала? Девчонки рассказывали, что еще детьми были в «Тайге», а Полина – бывший капитан какой-то там команды.

Ну, очень странный вопрос «про пионерку».

– Это она межлагерный «Фестиваль» имела в виду, я тоже хочу в нем участвовать в этом году… я и сейчас пионерка… из «Первого».

– Ни фига себе! Ты так круто все разрулила, и я подумал, ты и есть вожатая этого отряда! – он и правда был удивлен, что мне польстило.

– Ну да, спасибо, наверно твоих подружек на этот отряд и поставят работать, практикантки не справятся, а я – так, «скорая помощь»… – он молчал, и я решила сгладить неловкость.

– И чего вдруг сейчас решил приехать в «Тайгу», если знаешь о нашем лагере давно?

– Да я травму получил, тренироваться пока не могу на нашей «базе», но в себя-то надо приходить, а у вас тоже хорошие условия для реабилитации, правда, не по профилю, но мне и нельзя пока по профилю, – абракадабра с проблесками, а не информация.

– И что за «профиль с базой», ни черта не понятно… – не люблю я неясности.

– Горнолыжный профиль, «база» в Сочи, а однокурсник я девчонкам фиктивный, «за медали» учусь и про «Тайгу» только месяц назад услышал… – все с ним ясно, «круче только горы», и то не все! Да, девки в лагере без возрастных ограничений поубиваются за него!

Поболтали мы с этим Женькой немного, я свою харизму разбрасывать не умею, а тут не фиг и стараться, так что общение было без личных стратегий, а так, дорогу скрасить. Потом караван заехал на широкую поляну, уже прогретую солнцем, дети выпрыснули в зелень, только ищи, так их еще обедом «полевым» накормить надо, и я не заметила, как этот Женька куда-то исчез. Но меня ждал и приятный сюрприз, к нашему автобусу уже доставили «полевой» обед, а притащили огромную кастрюлю на перевес Ванька и Ромка Валевский:

– Малая, соскучилась? Мы тебе пожрать принесли! Теперь станешь такая сытая, хорошенькая! – Ванька избавился от кастрюли, отряхнулся, наверно было тяжело. – Викуша нас «насовсем» к тебе отправила, до самого лагеря, а этот перец, наш новый вожатый, пусть со своими подопечными едет! Ты не представляешь, какая истерика случилась у наших баб от его вида, много пропустила… – он достал «бутеры» с котлетами и сунул один мне, другой Ромке, и мы уселись на бревно, а дети пока пусть наносятся, нам еще ехать и ехать.

– У нас новый вожатый? И где он шлялся до отъезда? – спросила я так, без интереса, меня Ромка очень смущает, а жевать красиво не выходит.

– Так ты ж с ним и ехала! Он уже всем отчитался, какая ты крутая «затейница», и теперь все наши бабы тебя ненавидят! И новенькие тоже, так что не удивляйся, если что… Так мы че сюда приперлись, чтоб он к тебе не приставал, а то будут тут всякие с тобой ехать и про тебя рассказывать… Пусть переростков развлекает! Он что, не понял, что тебе шестнадцать?

Неужели Ванька злится? На что? Я что-то пропустила?

– Вань, спятил? Ты че несешь? Я даже не поняла, что он вожатый, и тут такая свалка была, думала – он спортсмен… – что-то я не привыкла к таким наездам.

– Вот видишь, он выпендривался! Да хрен бы с ним, с вожатухами нас познакомь.

Так вот, значит, зачем они приперлись, а то развели тут «огород».

– Вань, я тебе вследующий раз в лоб дам, будешь так наезжать! Совсем уже… Сначала детей покормим, потом всю дорогу хоть узнакомьтесь, а то я тут одна за целым отрядом дикарей бегать не буду!

Парни по-честному помогли накормить детей обедом, потом мы быстро собрали всех в автобус. С вожатухами они и без меня контакт наладили в процессе совместной деятельности. Автобусы тронулись, а я стала развлекать малышовую аудиторию. Играли «в море волнуется» в шатающемся пьяно пространстве, а дети хохотом «срывали крышу». Ромки-Ваньки тоже участвовали, не могли усидеть от такого веселья в стороне, но потом я про них почти забыла, когда другие игры начались. Дети подустали и успокоились, и я тоже пересела назад, где Ванька и Ромка лихо веселили студенток. На меня они внимания не обращали, и я уставилась в отражающее только нутро автобуса окно, в которое смотреть было странно – ни одного огонька и море черной бездны, да шуршание еловых лап о корпус. Пришлось закрыть глаза, спрятаться от себя и от Ромки, но через какой-то буфер-передатчик я слышала, ощущала некую гравитацию: чуть протянуть расправленную руку в его сторону, и ладонь начинает тикать, греться и ощупывать иную эфирную плоскость.