Генерал СС - страница 15

стр.

— На войну, мой друг, на войну!

Легионер, единственный, кроме Малыша и Порты, равнодушный к сумасшедшим курбетам саней, снисходительно похлопал по спине парня.

— Ты, наконец, увидишь сражение, — пообещал он. — Увидишь, как люди рискуют рассудком и жизнью, чтобы получить железный крест на грудь… только большинство получает деревянный на могилу.

— Да, да, знаю! — ответил парень, раздраженно хмурясь. — Только куда мы едем?

— Скоро увидишь. Не будь таким нетерпеливым. Подожди, пока не окажешься там, где, может, пожалеешь, что не остался дома.

— Что ты имеешь в виду? Я не боюсь паршивых коммунистов!

Парень повернулся к Легионеру, сощурив голубые глаза. Он был образцом национал-социалистической воинственности. Безумно стремившимся схватиться со злобными выродками-коммунистами и совершенно неспособным вообразить себе жестокую бойню, какую представляет эта схватка.

Легионер посмотрел на него и медленно покачал головой.

— Сейчас, может, и не боишься, парень, но потом бояться будет необходимо… без страха нет никакой надежды уцелеть. Не стоит недооценивать противника, русские вовсе не бумажные куколки, какими их изображают в Германии.

Парень с презрением повернулся к Легионеру спиной. Я смотрел на него и задавался вопросом, долго ли он протянет.

Потребовалось четыре часа безрассудного лихачества Порты, чтобы достичь тыловой оборонительной полосы. Температура была значительно ниже нуля, и мы, хоть и обложились газетами, дрожали в тонких накидках.

Здесь на дороге не было свежего снега, она представляла собой ледяную реку, и сани неслись по ней со свистом, что было приятно на ровном месте и пугающим на склонах и резких поворотах. Мы промчались вниз по склону крутого холма и едва не врезались в громадный валун, о который разбились бы вдребезги, и на скорости сто пятьдесят километров в час стали приближаться к крутому повороту. Под нами лежали обугленные развалины деревни Добринка. Малейшая ошибка Порты, и мы полетели бы вниз, к зубчатым кирпичным руинам, ждавшим нас по обе стороны дороги, будто разинутые пасти.

— Держись покрепче! — крикнул Порта. — Возможно, это конец!

Было совершенно ясно, что этот тупоумный идиот развлекается. Сани с визгом описали поворот, встав при этом стоймя. Люди повалились, словно кегли, молодой новобранец не удержался и полетел на дорогу, где его переехали несшиеся следом сани. Когда мы вернулись в горизонтальное положение и уселись, это происшествие было забыто. Казалось нелепым встретить смерть, выпав из саней, но, пожалуй, не более бессмысленным, чем наступив на противопехотную мину или напоровшись на пулемет противника.

Порта пел, словно бы совершенно равнодушный к опасностям вокруг. Мы уцелели на крутом повороте, но теперь въезжали в деревню, и дорога сильно петляла. Самое подходящее место для установки мин, и мы уже миновали несколько сгоревших грузовиков…

Тяжелые сани потряхивало, подбрасывало. Достаточно было лишь маленького скрытого препятствия, и нас бы выбросило из них. Все, кроме Малыша, возившегося на переднем сиденье со своим пулеметом, свернулись защитным клубком — голова между колен, ноги обхвачены руками, — и приготовились к падению.

Сделав последний поворот, мы въехали в деревню. Внимание Малыша привлекло неожиданное движение. Из разрушенного дома украдкой выскользнула фигура в белом. Занесла руку для броска… и тут пулемет Малыша заговорил. Фигура повалилась, вскинув ноги, взмахнув руками. Предназначенная для нас граната не попала в цель и взорвалась у обочины, не причинив нам никакого вреда. Порта убрал ступню с тормоза, и сани снова рванулись вперед. Мы с Грегором страдальчески переглянулись, и я утер пот со лба.

— Черт, как холодно, — простонал Грегор. — В жизни так не мерз. Не знаю, как можно ожидать…

— Кончай ныть! — рявкнул Малыш. — И какой только болван изобрел эти треклятые гробы на полозьях?

— Немецкий оберст[23], — ответил Хайде, весьма сведущий в таких вопросах.

— Да, не иначе, — раздраженно произнес Малыш. — Наверняка какой-то треклятый тупой оберст!

— И, держу пари, он ни разу на них не ездил, — мстительно добавил Грегор. — По такому дьявольскому холоду, даже без…