Генрих VIII и его королевы - страница 10

.

Но, тем не менее, урон был нанесен. Надежда на возобновление ее собственного брачного договора вновь исчезла за дипломатическим горизонтом. С другой стороны, была и некоторая компенсация. Юный Генрих еще не был женат, а Екатерина не только научилась доверять своим собственным суждениям, но и привыкла полагаться на Бога. Будучи всегда глубоко набожной, она после смерти мужа полагалась главным образом на духовников, представленных ей доньей Эльвирой, и после отъезда последней в момент надвигавшейся грозы в 1505 году она мучительно страдала от недостатка духовного руководства и утешения. И тогда в начале 1507 года она нашла францисканца самого строгого толка, по имени брат Диего Фернандес. Брат Диего был кастильцем, который в течение некоторого времени жил в Англии, и бегло говорил на английском языке. Он быстро стал самым доверенным ее другом и наставником и искренне одобрял ее стремления осуществить свою миссию в Англии. Кажется, что именно при поддержке брата Диего она пришла к убеждению, что Бог вознаградит ее упорство в свой час. Одной из самых тяжких ошибок Фуэнсалиды была ссора с братом Диего. Посол был убежден, возможно, по наущению тоскующих и деморализованных слуг Екатерины, что ее следует отправить во Фландрию, где ей может быть обеспечено достойное финансовое содержание. Именно брат Диего раскрыл этот заговор и заставил принцессу написать вышеупомянутое резкое письмо с требованием отставки. Тем не менее к концу 1508 года ни один объективный наблюдатель не засвидетельствовал, что позиции духовника были прочны. Отношение Генриха к Фердинанду никогда не было более враждебным и, поскольку его здоровье в начале 1509 года ухудшилось, партиями, которые должны были поднять влияние его наследника, считались французская и Габсбурги. Первые желали укрепить свое влияние, женив будущего короля на Маргарите Алансонской, в то время как последние остановились на кандидатуре Элеоноры, сестры молодого герцога Карла. Фуэнсалида, все еще уныло и бесполезно пребывающий на посту, в то время как жизнь старого короля понемногу угасала, не видел оснований для оптимизма ни в существующем распределении сил, ни в том, что ему удалось выяснить о наследнике трона.

Испанцы, однако, были слишком далеки от центра событий, чтобы его мнение могло иметь какой-то вес. Параноидальный страх перед отцом вынудил Генриха вести жизнь добродетельного отшельника. Правда, о его воспитании мало что известно, и при жизни отца он не допускался к каким-либо общественным обязанностям. С другой стороны, последующие деяния дают понять, что он получил достаточно полное и прогрессивное образование. Мы знаем, что этот король довел свой природный атлетизм до полного совершенства в теннисе и рыцарских турнирах — двух видах спорта, в которых он впоследствии блистал^>[21]. Генрих VIII действительно был настоящим мужчиной, каким его сделал отец, и в своих достоинствах и в недостатках. Прежде всего он был великолепной физической особью. Необычайно высокий и прекрасно сложенный, он обладал живой привлекательностью своего деда по материнской линии, хотя был более румян. Екатерина, приближавшаяся к тому времени к своему двадцатипятилетию, хорошо знала его внешне, хотя они вряд ли имели возможность беседовать. Он также наверняка знал эту рыжеватую красавицу небольшого роста, хотя неизвестно, могли ли они друг другу понравиться за эти прошедшие пять лет. Учитывая его молодость и полное отсутствие опыта, следует признать, что король чрезвычайно быстро проявил самостоятельность как правитель. Через несколько дней признанные, но крайне непопулярные приближенные его отца, сэр Ричард Эмпсон и Эдмунд Дадли, оказались в Тауэре, а король выбрал себе жену. Через многие годы, уже обладая знанием о тех событиях, хроникер Эвард Холл писал:

«… король с некоторыми своими советниками склонялся к тому, что было бы почетно и полезно для его королевства взять в жены леди Екатерину, бывшую жену его умершего брата Артура, поскольку, имея столь значительное приданое, она могла выйти замуж и за пределами королевства, что было бы ему невыгодно: и по этим настояниям король, будучи молодым и не зная Божественных законов, женился на упомянутой леди Екатерине в третий день июня…»