Генрих VIII и его королевы - страница 11

.

Такое объяснение совершенно не соответствует современным свидетельствам. Генрих сам объявил, что он поступает в соответствии с последним желанием отца, но кажется, что эта была лишь благочестивая уловка. Новый король мог желать предстать в этом отношении, как и в прочих, послушным долгу сыном, но истина, кажется, состоит в том, что он сам этого хотел.

Еще три года назад он говорил об Екатерине как о «моей дражайшей и любимой супруге, моей жене-принцессе», но с тех пор утекло много воды, и нет оснований считать, что он ощущал себя связанным прежним договором. Возможно, подобно Эдуарду IV, ему необходимо было продемонстрировать свою независимость, а возможно, он получил совет, но из того источника, который так и остался неизвестным. Какой бы ни была истина, Фуэнсалида больше не получал предупреждений. 27 апреля, через пять дней после смерти старого короля, два члена совета сообщили ему, что его преемник не утвержден в должности^>[23]. Он вдруг внезапно вновь был введен в совет, чтобы услышать о чрезвычайном расположении короля по отношению к принцессе и получить заверения, что небольшой вопрос о ее приданом (или об его части) — это та мелочь, которую, как надеются, он может сразу же прояснить. То препятствие, по поводу которого велись переговоры в течение месяцев, если не лет, попросту рухнуло в считанные минуты. Советники, казалось, были сами изумлены, так же, как и посол, тем, что они говорят. Разъяснения архиепископа Уорхэма по поводу действенности разрешения, полученного шесть лет назад и снимавшего преграду кровного родства, были восприняты так же, как и вопрос о приданом — nihil obstat. Если и имелись серьезные возражения (а это не вполне выяснено), то Генрих просто отмел их, и 11 июня 1509 года заключил брак с Екатериной во францисканской церкви в Гринвиче. Невеста была старше его на пять лет, и ее здоровье сильно пошатнулось от волнений и лишений последних пяти лет. Но несмотря на это она оставалась необыкновенно красивой и показала себя поразительно выносливой как телом, так и духом. Совершенно внезапно Екатерина достигла цели, к которой стремилась, о которой молилась со времени смерти Артура в 1502 году. Она, естественно, приписала решающее изменение собственной судьбы прямому вмешательству Бога. Генрих мог иметь в виду соблюдение договора и необходимость сломить возрастающую силу Франции, но его жена верила и продолжала верить до самой смерти, что он подчинился воле Бога.

На заре своего царствования Генрих был полон радости и жизни. «Наш король гонится не за золотом, камнями или драгоценными металлами, а за добродетелью, славой, бессмертием…», — писал восторженный лорд Маунтджой, и послы наперебой возносили ему хвалы. Его коронация, которую он разделил со своей королевой, была отпразднована в духе эпохи, сопровождаясь великолепным турниром, где «Рыцари Афины» и «Рыцари Дианы» символизировали одновременно рыцарские традиции и классические вкусы двора. В этой ситуации сам король не сражался в честь своей дамы, но его преданность выражалась в декоративных украшениях: «……и в каждом призе были или Роза, или Померанец, или Пучок стрел, или еще буквы Г и К, покрытые тонким золотом, с золочеными арками или башенками, поддерживающими этот замок…»^>[24].

В разгар этих празднеств Екатерина, повинуясь долгу, писала своему отцу, который, должно быть, как никто был поражен стремительным поворотом событий в Англии: «… в этих королевствах… все спокойно, и проявляют большую любовь к королю, моему властелину, и ко мне. Наше время заполнено бесконечными праздниками…». Она не испытывала особого восторга, но ее письма этих первых месяцев светятся счастьем и полным удовлетворением. Ее роль была вовсе не простой. Генрих часто вел себя как школьник-переросток, каким он и был, появляясь перед нею в самых замысловатых обличьях в неурочные часы и ожидая, что она неизменно будет очарована и изумлена. Раздражаясь подобными выходками, она никогда не демонстрировала этого, и ее снисходительность была не только проявлением такта и хорошего воспитания. Несмотря на странные обстоятельства, при которых свершился брак Генриха и Екатерины, между ними сложились теплые и любовные отношения.