Герметическая традиция - страница 8
точки зрения древней латинской магической школы, кою представля-
ет Братство Мириам, а также с точки зрения христианской эзотерики
13
и даосской алхимической традиции. Как показывает даже самый бег-
лый взгляд на использованную библиографию, Эвола рассматривал
алхимию в контексте других магических дисциплин; в частности, он
много ссылается на классическую работу Корнелия Агриппы DeOcculta Philisophia. Также велико число ссылок на труды христианс-
кого мистика Якоба Бёме и на классический индуистский текст царс-
кого посвящения Бхагават-Гита. Однако, существует произведение, которое, вероятно, оказало на него наибольшее влияние среди всех
остальных письменных источников - редкая работа итальянского ав-
тора Чезаре делла Ривьера Магический мир героев.1* Это, несомнен-
но, заслуживающее самого пристального внимания произведение, по
непонятным
причинам
игнорируемое
современными
исследователя-ми, представляет алхимическое делание именно в
аспекте царской инициации, причём с упором на философию
неоплатоников, что в точности отвечает духу Эволы. Другим, не
менее редким и не менее интересным автором, которого часто
цитирует Эвола - естественно, помимо традиционных алхимических
авторитетов, вроде Артефия, Василия Валентина и Фламеля,
-является другой алхимик XVII века: Джованни Брачческо, каноник
из Брешии, последователь Гебера.
Итак, если мы абстрагируемся от сложившейся в Европе, начи-
ная с периода Ренессанса, традиции (точнее, обычая) связывать алхи-
мические работы с профанной химией и её системой взглядов, а так-
же с христианской теологией и иудейской каббалой, мы сможем уви-
деть, что представленная Эволой концепция Великого Делания явля-
ется наиболее «интегральной» и близкой к подлинной герметической
традиции из всех работ современных авторов, идентичность которых
известна. Его книга уникальна в том отношении, что эксплицитно
представляет читателю верхнюю иерархическую составляющую ал-
химии, духовное Делание, как основу (согласно Традиции, основа
всегда находится вверху, а не внизу иерархической цепочки), лишь
частным случаем проявления которой является «лабораторное дела-
ние» и трансмутация химических элементов - равно как и всякое дру-
гое применение алхимических достижений на феноменальном пла-
не. «На самом деле, - пишет Эвола в автобиографии, - речь идёт об
инициатической науке, представляемой под маской химии и метал-
лургии. Субстанции, о которых идёт речь в алхимических текстах, представляют собой символы сил и принципов, действующих в чело-
веческом существе... Что же касается второстепенных аспектов, то,
14
действительно, возможно эффективно воздействовать на материю и, в конечном итоге, трансмутировать металлы, однако способом совер-
шенно отличным от современной науки и технологии, идя, так ска-
зать, «внутренним путём» и основываясь на сверхнормальных спо-
собностях, обусловленных реальным внутренним преображением
адепта - но всё-таки, в первую очередь, опираясь на Искусство».19
Понимание Эволой традиционной символики и её приложений
в области герметики является на редкость глубоким и универсаль-
ным. Интересно, что Карл Юнг был очень высокого мнения о книге
Эволы, неоднократно приводил цитаты и ссылался на неё как на «де-
тальное описание герметической философии».20 При этом необходи-
мо отметить, что, высмеивая буквальное восприятие алхимических
текстов в качестве неких «химических рецептов», Эвола был крайне
отрицательного мнения о попытках профанной психологии интерпре-
тировать древнее Искусство в своих спекулятивных терминах, что, по его убеждению, стало ещё более опасным заблуждением, чем вос-
приятие алхимии как «зачаточной» химии. Он высказывал это мне-
ние неоднократно и посвятил детальной критике избранного Юнгом
подхода несколько объёмных статей.21 Надо отдать должное его даль-
новидности и пониманию в этом отношении, поскольку, как показы-
вает время, подавляющее большинство людей, отказавшихся от лабо-
раторной (или «архимической») трактовки Великого Делания, вос-
принимают именно юнгианскую концепцию алхимии как единствен-