Героиня по вызову 3 - страница 48

По сузившимся глазам Мартена я поняла, что Тиниэль попала в цель и решила дожать:

— Кроме того, в Стразваце Друджи сейчас не единственный игрок и на конфликт с Гильдией Воды не пойдёт. А Иллая пока не обладает достаточными ресурсами, чтобы бросить их на войну с гильдией. Так что… нет, не думаю, что ваше запугивание сработает.

— Что ж, если таково ваше решение…

— Именно таково.

— Тогда нам предстоит встретиться при других обстоятельствах.

Рыжий хотел что-то добавить, но видимо всё ещё лежавшая на плече огромная рука Болеки отбила охоту выпендриваться. И немудрено — парень-гигант по ощущениям мог бы, наверное, сломать его пополам, возникни у него такое желание. Если он сын Гавела, хотела бы я увидеть его мать, просто чтобы убедиться, что хотя бы генетика в Велте работает более-менее привычно.

Мартен тем временем допил своё пиво, встал и положил на стол несколько медных монет, после чего направился к двери. Сэдрик пошёл следом, на ходу надевая подшлемник. Мартен надел свой головной убор уже перед тем, как открыть дверь и уже повернулся, видимо желая бросить какую-то гадость напоследок, но тут увидел что-то на улице и произнёс:

— Где наши кони?

— Там, где вы их оставили, господа, — меланхолично ответил ему Гавел, красноречиво опуская руку под прилавок.

— Мы их у коновязи оставили, ты… — Сэдрик, вспомнив детали биографии своего собеседника, изменил слово, — трактирщик. А сейчас их нет.

Он выскочил на улицу и вернулся через полминуты с обрывками уздечек.

— Словно бы откусаны.

Ой-ой-ой…

— Наверное волки, ваша милость, — заметил подошедший Коннор, улыбаясь во все тридцать два.

— Волки? Посреди обнесённого частоколом села? — прищурился Мартен.

— Именно что волки. У нас тут такие волки водятся — через любой забор перепрыгнут.

— И ни одна собака не залаяла, ни одна лошадь не заржала?

— Очень скрытные и хитрые волки, ваша милость, — продолжал улыбаться Коннор.

— И ни одного следа вокруг лошадей, хотя бы примерно похожего на волчий?

— Очень маленькие волки, господин, следов почти не оставляют.

Сэдрик заскрипел зубами, но Мартен положил ему руку на плечо и кивнул:

— Я понял, волки. Мы поговорим о них, когда сюда пребудет наш отряд. И обязательно поможем вашему селу избавиться от этих хитрых маленьких… волков.

— Думаю, мы обойдёмся без вашей помощи, — заметил Гавел, — всего доброго.

Рыцарь отрывисто кивнул и вышел, придерживая меч. Его товарищ направился следом. Посетители проводили их взглядом через окно, и когда рыцари исчезли из виду, грянул хохот, через который прорывались отдельные реплики:

— Волки, ебана, ты слышал…

—…а нодсильцы-то дикари, чуть что за железо хватаются…

—…надо было им в рожу-то…

—…а в штаны-то они как наложили, наш Гавел даёт…

—…кто коней-то умыкнул? Пусть проставляется теперь…

И тому подобное. Я увидела, как под прикрытием этого гама, Гавел, Коннор и Болека выскользнули за дверь и последовала за ними, догнала у коновязи. Трактирщик повернулся и произнёс:

— Да, госпожа, вы что-то хотели?

— Мне неприятно говорить, но с конями это моя вина.

— Простите, госпожа? — спросил трактирщик, изогнув бровь.

— Ну, это не ваши ребята так быстро сориентировались, это моё животное опять… Напакостило.

— Я всё ещё не понимаю.

Я многозначительно посмотрела на его сына, и трактирщик резко сказал:

— Идите внутрь.

Болека и Коннор, пряча разочарование, развернулись и ушли в таверну. Я же, вздохнув, подошла к Деймосу, посмотрела в его мерзко ухмыляющиеся глазки и требовательно протянула ладонь. Конь наклонил голову.

— Не корчи из себя невинность, засранец, давай, сплёвывай. В кои-то веки твоя прожорливость сыграла нам на руку.

Деймос посмотрел на меня, потом на трактирщика и неохотно раскрыв пасть, выплюнул мне в руку кость. Длинную, толстую лошадиную кость, бедренную, по-моему. Лицо Гавела приняло слегка осоловелое выражение, когда я, ещё раз вздохнув, протянула ему бренные останки одного из рыцарских скакунов:

— Такой вот у меня конь, господин Гавел. Странный.

— Не то слово. Но тогда получается, что… — он видимо прикинул, что ему объяснять придётся деревенским и прищурился.

Я тут же прочитала атмосферу и извлекла из кошелька пяток золотых монет, протянула ему: