Гитара или стетоскоп? - страница 5

Смена музыкального ритма возвращает Балтуса в интимную действительность комнаты.

Гарри и Марина танцуют, к тому же слишком прижавшись друг к другу.

Балтус встает, кладет гитару на подушку, выходит из комнаты в прихожую, надевает туфли. Вообще-то у него нет ни малейшего повода сердиться на Марину, ведь они в конце концов не обручены. Они товарищи, хорошие товарищи, не меньше, но и не больше. Так что танцевать, и так тесно прижавшись, она может с кем угодно и сколько угодно долго.

Балтус все еще обувается, когда в прихожую выходят Марина и Гарри.

— Почему так быстро? — спрашивает Марина.

— У вас здесь своя компания, быть пятым колесом не очень-то хочется.

— Трепло, — говорит Марина и целует его эдаким модным теперь, мимолетным поцелуем.

Большого желания оставаться у Балтуса нет. Что тут делать? Поговорить с Мариной наедине все равно вряд ли удастся. Да еще этот Гарри вмешивается.

— Пятое колесо — это не так уж и дурно, ты когда-нибудь слышал о запасном колесе? Оставайся, старик, я бы с удовольствием послушал еще что-нибудь, на гитаре то бишь.

Пока Балтус подчеркнуто неохотно снимает туфли, Гарри идет за гитарой. Вернувшись, он видит, как Балтус целует Марину, а может и наоборот, Марина — Балтуса, определить сложно, ясно только одно: целуются они поцелуем не модным, как бы мимолетным, а скорее уже старомодным — долгим и выразительным.

Гарри хлопает Балтуса по плечу:

— Эй, Джимми Хендрикс, ослобони даму и айда на кухню.

— Зачем это? — интересуется Балтус.

— Там видно будет, там видно будет…

Гарри садится на край кухонного стола, ноги ставит на стул. Балтус усаживается на подоконник.

— Слушай, — говорит Гарри, — я сейчас кое-что тебе сыграю, а ты внимательно следи, не зевай.

Он демонстрирует сначала несколько несложных аккордов в комбинациях, потом усложняет игру.

— А теперь попробуй повторить, только, пожалуйста, не жеманься.

Балтус берет гитару и без труда играет все, что играл Гарри.

— Или ты самородок, или чертовски долго поработал на этой деревяшке, — говорит Гарри.

— Я играю с шести лет, а последние три года в нашем школьном ансамбле…

— Тогда стой тверже и напряги слух, я делаю тебе предложение.

Балтус плавно съезжает с подоконника.

— Предложение такое: ты можешь присоединиться к нам. Юмбо, наш второй гитарист, с сентября начинает работать с собственной группой, так что нам нужен новый человек.

Балтус ошарашен.

— Ты хочешь сказать, я стану членом группы?

— Согласие необязательно давать сразу, можешь и подумать.

— Ну, теперь держись ты. Знаешь, кем я хочу стать?

— Нет, конечно, откуда бы?

— Врачом! Врачом и никем иным!

— Ах, вот как, господин доктор начинает в сентябре курс обучения?

— К сожалению, нет, не приняли, — грустно сообщает Балтус.

— Ну, парень, тогда мое предложение для тебя настоящий подарок судьбы, или тебе, может, известен какой-нибудь хитроумный способ получить медицинское образование и соответствующий диплом? Как ты собираешься стать врачом, если тебя не приняли в институт?

— Это уж моя проблема, не твоя, — сухо отвечает Балтус.

Гарри не отступает.

— Давай все-таки потолкуем на разумной основе. С одной стороны, тебе предлагают шанс, с другой — у тебя вообще нет никакого. Не болван же ты, чтобы не видеть такой очевидной истины. Если ты попадешь к нам и мы сработаемся, то самое позднее через два года будешь раскатывать на собственных «Жигулях». Допустим, произойдет чудо, и ты поступишь в институт. Какой, думаешь, будет твоя жизнь через два года? А такой, что ты будешь просто сгорать от счастья, если я тебе при встрече бесплатно поставлю кружку-другую пива. Ну, ладно, стал ты наконец врачом, отбухал, разумеется, предварительно пять или сколько там лет, и что потом? Потом будешь изучать дряблые гнилые животы, рассматривать миндалины и прописывать пилюли — и все это не где-нибудь, а в какой-нибудь захудалой больничке мекленбургского захолустья.

— Замолчи ты!

Балтус взбешен. Ведь в том, что говорит Гарри, есть некая логика. Некая. Не некая, а совершенно определенная, та, которую можно вычислить, — в марках, пфеннигах, месяцах, годах.

«А вы не задумывались, в какое положение можете попасть, если вам не удастся стать врачом?» — звучит в ушах Балтуса голос Биррхана.