Гладиатрикс - страница 55

Однако она увидела перед собой вовсе не Катуволька, поняла это и испытала внезапную судорогу наслаждения. Блаженство накатывало на нее волна за волной, начисто смывая привычные оковы жреческого целомудрия.

Потом она лежала неподвижно, лишь сердце бурно колотилось в груди. Ее плоть постепенно успокаивалась, однако лицо, явившееся ей на высшем взлете восторга, никуда не исчезло из памяти.

Наконец Лисандра уснула, но даже и во сне перед нею продолжал витать образ Эйрианвен.

— Так-так-так… — пропыхтела Сорина.

Они с Эйрианвен подтягивались на перекладине, раз за разом доставая ее подбородками.

— Что? — отозвалась британка, пытаясь сдуть мокрую от пота прядь волос, липнувшую ко рту.

— Наша спартаночка проснулась! — Сорина разжала руки, спрыгнула наземь и принялась разминать запястья и пальцы. — Посмотри-ка на новичков!

— Ну вот, ты меня со счета сбила, — пожаловалась Эйрианвен и тоже закончила упражнение.

Она спрыгнула с перекладины и посмотрела туда, куда указывала амазонка. Даже среди движущегося скопища тел Гладиатрикс Секунда легко выделила черноволосую Лисандру. Та стояла в паре с какой-то германкой из новеньких, двигалась очень уверенно, экономно и, как тотчас подметила Эйрианвен, опасно быстро.

— Да она с ней просто играет, — пробормотала британка.

— Ага, — кивнула Сорина. — Именно так.

Тут Лисандра свалила соперницу безжалостным ударом в живот.

Сорина невольно вздрогнула и скривилась.

— Ты видела? Она дерется по-римски. Почти не рубит мечом, только знай себе колет!

Эйрианвен пожала плечами.

— Для этого нужен навык. А вот силы требуется меньше. У меня бы так не получилось. Биться мечом — это искусство, а не…

Она запуталась в поисках подходящего слова и оглянулась на Сорину, пытаясь помочь себе жестами.

— Наука? — по-латыни подсказала амазонка.

— Вот-вот, — улыбнулась Эйрианвен. — Эта спартанка хороша со всех сторон, но истинного духа битвы ей, по-моему, не понять никогда. Что взять с этих греков и римлян!..

— Передышку устроили, девочки? — прервал их разговор Катувольк.

— Мы просто любуемся этой жемчужинкой Бальба, — ответила Сорина и кивнула в ту сторону, где бывшая жрица Афины уже собралась разделать под орех другую германку.

— Вы про Лисандру? — Катувольк как-то слишком быстро обернулся и вытянул шею, чтобы разглядеть спартанку на запруженной учебной площадке.

Он вновь повернулся к Сорине и Эйрианвен.

Лукавые взгляды обеих женщин заставили его густо покраснеть, и галл буркнул:

— Да, хорошо, что она опять на ногах.

— Какой ты у нас заботливый, — хмыкнула Эйрианвен. — Катувольк, тебя глаза выдают!

Молодой наставник прокашлялся.

— Жаль было бы потерять хорошего бойца из-за ранения в голову. Я видал, как это бывает.

Эйрианвен насмешливо сощурилась.

— Давайте-ка за работу. Хватит болтать! — Могучий галл понял, что надо спасаться, и рассердился. — Скоро будут игры! Лучше сейчас как следует попотеть, чем потом истекать кровью! Ну-ка, мечи в руки — и вперед!

Сорина послушно отправилась вооружиться, Эйрианвен же смерила Катуволька сердитым взглядом. Ее что-то обозлило, но она и сама не могла понять, что же именно.

— Держись-ка лучше от нее подальше! — рявкнула она наконец и пошла следом за подругой.

В оружейной Сорина уже примеряла увесистые доспехи секутора. Чтобы составить ей подходящую пару, Эйрианвен выбрала трезубец и сеть. Эти два стиля сталкивались на арене чаще всего.

— Ну и что ты по этому поводу думаешь? — спросила Сорина, пока британка помогала ей облачаться в броню.

Эйрианвен фыркнула.

— Да он же в открытую сохнет по Лисандре, — сказала она. — Только слепой не заметит.

Сорина ответила, как плюнула:

— Мужчины! Что с них взять! Все они только своим острием и думают!

— А мне вот кажется, что тут все гораздо глубже, — пробормотала Эйрианвен.

— Весьма сомнительно, — хмыкнула Сорина. — Все мужики — скоты. Всем им нужно только одно. Они по стенам и потолку бегать будут, но как только добьются своего — снова превращаются в равнодушных свиней. Кроме того…

Она подвигала руками и напрягла мышцы, проверяя, ладно ли сидят кожаные доспехи, завязанные на ней Эйрианвен.

— Кроме того, вздумай он перейти к делу, ланиста ему яйца отрежет и на завтрак их съест. Таковы правила, и Катувольк прекрасно их знает.