Глаза химеры - страница 63

Наконец, проверка окончена. Шеф вернулся к точке сбора.

— Принято.

— Отлично! — Ив потер руки. — Ну что? На сегодня все?

— Да.

Шеф дал расписаться каждому в планшетке. Один за другим, ставили они подписи в бланке и отходили в сторону, давая проход. Когда формальности были улажены, начальник открыл заднюю дверцу фургона, залез в грузовое отделение и стал выгружать оттуда баллоны с водой. Алекс и Влад помогали принимать. Ставили баллоны рядком у обочины. Пять штук. Алекс тут же откупорил один и приложился прямо к горлу. Шеф равнодушно мазнул по нему очками-линзами и исчез в утробе фургона. Затем появился с картонной упаковкой, сунул Владу.

Все сгрудились возле Влада, заглядывая в пакет.

— Ну что там?

— Есть?

— Давай сюда!

— Ну же!

— Что это?

— Подожди… я не понял.

Они вопросительно посмотрели на Шефа, который спокойно закрыл грузовое отделение и стоял возле кабины, готовый залезть внутрь.

— Начальник, это что? — Влад выставил раскрытый пакет.

Ни один мускул не дернулся на лице Шефа.

— Это хлеб.

Алекс вытащил из пакета буханку черного хлеба. Влад смял пустой картон в комок и бросил на дорогу.

— Мы видим, что это хлеб, — проговорил Алекс. — Почему здесь только один кусок?

— Это шутка? — улыбнулся Ив.

— Он нас разыгрывает, — кивнул Жан.

— Эй, начальник! — Влад выступил вперед. — Мы ждем объяснений. Нас здесь вообще-то пять человек, и мы все очень устали за этот чертовски длинный день. Верно, парни?

Бригада закивала.

— Мы выполнили свою дневную норму. Так?

— Да.

— Мы все сделали, как предписано.

— Совершенно верно.

— Так в чем же дело?

Они ждали. Шеф отцепился от бока фургона. Ровным, спокойным голосом он сказал:

— На счет каждого зачислена двойная сумма.

— Да, это просто прекрасно…

— Тогда в чем дело?

— Но нам же надо что-то есть! — Влад словно извинялся.

— Мы с утра крошки в рот не взяли! — это был Жан.

— Мы пахали, как скоты весь день, — вторил ему Алекс. — Я готов съесть быка!

— И что мы получаем сейчас? Один несчастный кусок хлеба!

— Может, как-то объясните, с чем это связано?

Шеф равнодушно смотрел на них. С таким выражением лица смотрят на камни или дерево.

— Такова норма на сегодня. Вы подписывали контракт. Вы знали про особые условия.

— Черта лысого! — крикнул Алекс. — Вертел я такие условия, чтобы пахать, как раб, да еще и впроголодь! Что это за фокусы? Еще неделю назад все было в порядке! А что сейчас! Вы нас голодом решили уморить?

— И в самом деле, — вмешался Ив. — Норма уменьшается каждый день. Почему?

— Таковы особые условия договора, — отчеканил Шеф. — Еще вопросы?

Он повернулся, чтобы залезть в машину.

— Эй! — Влад упер руки в бока. — Мы еще не закончили.

Шеф нелепо замер с занесенной в кабину ногой. Вторая еще стояла на земле. Они ждали. Им нужны были ответы, потому что у каждого бурчало в животе и никакой водой нельзя утолить голод, а кусочек хлеба лишь отсрочил бы эту проблему на короткий срок. Алекс по-прежнему держал в руках буханку с хрустящей корочкой, от которой пахло так, словно ее только что вынули из печки. Мягкий, вкусный, свежий хлеб. Ник чувствовал, как в животе забурлило, а рот наполняется слюной.

Очень медленно Шеф вытащил ногу из кабины, поставил на место рядом со второй и повернул к ним голову. Пятеро работников ждали его ответа.

Влад подошел к заднему колесу фургона, тень рассекла его фигуру надвое. Шеф не шевелился. Замер соляным столбом.

— У вас фургон напичкан едой под завязку. Что скажете, начальник? — спросил Влад. — Или это не для нас, а?

— Сегодня ваша норма — одна буханка. Таковы распоряжения.

— А завтра? — взвился Алекс. — Завтра вы не привезете нам ничего? Оставите подыхать здесь, посреди равнины?

Шеф молчал.

— С меня хватит! — Алекс отломил от буханки ломоть и сунул в рот. Стал жевать. Остальные молча, в каком-то оцепенении наблюдали за тем, как он двигает челюстями. Проглотив, он добавил с вызовом: — К черту все. Я разрываю контракт.

И тут с начальником произошла перемена. На глянцевом бесстрастном лице впервые отразилась эмоция — и это была суровая решимость. Шеф сказал:

— Решение окончательно?

Алекс замер с отломанным ломтем в одной руке и буханкой в другой.