Гностицизм и борьба Церкви с ним во II-м веке - страница 13

. Сюда ближайшим образом примыкает сложный культ с его «» и «ἁ». Большинство мистерий относится к крещению и причащению121.

К учению о спасении души и связанному с ним сложному мистическому культу, что является краеугольным камнем гностических систем, присоединяется теогония и космогония — учение о происхождении богов и мира, его развитии и завершении122. Но эти пункты в гностических системах являются лишь т. ск. необходимым фоном, на котором развивается их основное учение123. Прекрасно говорит Вайнгартен124: «Спекуляции вполне образовавшихся систем о возникновении и завершении миpa, об эонах и плероме не были (у гностиков) ни разнообразны, ни оригинальны... но только отзвуки модификации античных греческих воззрений, или гилозоически-стоической натурфилософии или платонизирующего идеализма». В этом отношении гносис действительно представлял какую-то чудовищно пеструю одежду, которую легко разрывают по клочкам, думая таким образом понять сущность гностицизма125. Св. Епифаний126 делает остроумное замечание по поводу странно или даже дико звучащих различных наименований гностиков, вроде Кавлавках, Абраксас, Иалдабаоф и др._>; что они усиливались «действовать на воображение неопытных ужасными именованиями и варварским составлением сих именований». Это верное соображение нужно расширить на всю внешнюю сторону или выражение гностицизма. Вся пестрота наряда гностицизма, странность и таинственность его культа, его различные заклинания рассчитаны были на психику невежественной толпы, и несомненно достигали своей цели. Доказательством религиозной сути гностицизма служит еще тот факт, что всю свою мудрость гностики основывали не на авторитете разума, или силе человеческого мышления, а на божественном откровении. У них было много свящ. книг, и (самозваные) пророки пользовались большим почетом. (Подробнее об этом речь будет у нас несколько позже). Есть целое исследование Лихтнана127, посвященное вопросу об отношении гностиков к откровению. «Гносис, говорит автор, исходит из религии и пользуется ее откровением, чтобы разрешить загадку мира»128. Для больших масс главная притягательная сила гносиса лежала именно в религиозной стороне его. По свидетельству Анриха129, в особенности различные «посвящения» (Weihen) привлекали последователей гностицизма, (а не философская мудрость). Действительно, странно даже и представить себе, чтобы для первоначальной религиозной христианской общины, духовному уровню которой вполне отвечали такие писания, как 1-ое посл, Климента Рим, к Корин. , или послание Варнавы, писание Ерма и т. п., — могла возникнуть серьезная опасность от философских школ и союзов, как себе прежде представляли гностицизм.

Итак, мы считаем доказанным, что гностицизм и по происхождению своему и по своей сущности — есть явление религиозное. Правда, при распространении, гносису приходилось привлекать к себе и восточную теософию и кутаться в эллинскую философию, но все-таки это не меняло сути дела. Да, о гностицизме можно сказать: «Руки Исава, голос Иакова»; но только вопреки Гарнаку, этот «голос» — душа гностицизма — была религиозная, родившаяся на востоке, а одежда была самая причудливая, большей частью из эллинской философии. Во что бы ни кутался гностицизм, религоз. душа его везде просвечивала.

После того как мы сделали посильную попытку к выяснению происхождения гносиса и определению сущности его, естественно перейти к вопросу о том, какое значение имел гносис в развитии христианской церкви. Не подлежит сомнению, что значение в этом случае гностицизм имел чрезвычайно большое, но не положительное, существенное, а отрицательное, формальное. Не могли оказать положительного влияния те, из которых «большинство не имеют церквей; без матери, без апостольства, без вселенской веры, без очага бродят, как изгнанники»130.

Гностицизм, как мы пытались установить, есть религия и очень сложный культ с различными обрядами, мистериями и посвящениями. Но всякая религиозная система основывает свое учение и свой культ на откровении. Так было, как мы выше указали, и с христианским гностицизмом — он старался обосноваться на откровении. Со стороны формальной христианский гностицизм не отличался от тогдашней христианской общины. Он также ссылался на предание, будто бы полученное от Христа, которое он тоже заключал в священные книги и старательно научно наследовал. Василид возводил свое учение к Главку толкователю ап. Петра, Валентин — к Севде, спутнику ап. Павла, Маркион, вместе с Василидом и Валентином ссылались на Матфея