Годы молодости - страница 9

Виктор Сергеевич Миролюбов в прошлом был известным оперным певцом, обладавшим могучим басом. В Московской императорской опере он выступал под фамилией Миров. В середине 90-х годов у него открылся процесс в легких, и он вынужден был оставить сцену как раз в тот момент, когда ему из Москвы предстояло перейти в Мариинскую оперу в Петербург и перед ним открывалась большая артистическая карьера.

В это тяжелое для Виктора Сергеевича время, когда он оказался в положении больного безработного артиста, Александра Аркадьевна, знавшая его еще учеником Петербургской консерватории во время директорства К. Ю. Давыдова^>{9} отнеслась к нему с большим участием и теплотой. Узнав, что какой-то генерал (фамилию я забыла) продает право на издание дешевого ежемесячного журнала «для народа» (генерала в это время лишили правительственной субсидии), она посоветовала Миролюбову приобрести журнал и оказала ему материальное содействие^>{10}.

Таким образом, случайное стечение обстоятельств превратило бывшего певца Мирова в издателя и редактора журнала. Поэтому, когда Миролюбов выступил в роли редактора-издателя, к его «затее» (как многие это называли) отнеслись недоверчиво.

«Журнал для всех» был самый дешевый из всех ежемесячных журналов. Задачей Миролюбова было выработать новый тип общедоступного прогрессивного массового журнала, но отнюдь не в духе книг и брошюр «для народа», издававшихся Комитетом грамотности.

Миролюбов упорно стремился к достижению своей цели. Через два года стало ясно, что новое издание привлекает все большие и большие симпатии той части демократических читателей, для которой цена на толстые журналы была слишком высока. А когда на страницах «Журнала для всех» начали появляться рассказы Горького, успех и широкое распространение журнала были завоеваны.

Поздней осенью 1901 года между Куприным и Миролюбовым завязалась переписка, в которой последний настаивал на окончательном ответе. Но только в ноябре Александр Иванович приехал в Петербург.

Горячая любовь к русской литературе, одинаковое понимание стоящих перед ней больших ответственных задач и восторженное преклонение перед величайшими писателями эпохи — Толстым, Горьким, Чеховым — тесно сблизили Куприна с Миролюбовым. Оба стремились поставить художественный отдел журнала на большую высоту, чем в других изданиях, привлекать к сотрудничеству не только известные имена, но и свежие, молодые силы. В оценке рукописей их мнения почти всегда совпадали. И Александр Иванович говорил мне, что эта работа его не только удовлетворяет, но и увлекает. Поэтому, когда он он стал моим женихом и Богданович предложил ему оставить «Журнал для всех» и войти в состав редакции «Мира божьего», Куприн это предложение отклонил^>{11}.

— Меня совсем не привлекает, — говорил он мне, — лестное предложение Ангела Ивановича быть членом редакции толстого журнала, в котором уже имеется большая авторитетная редакция, где я не буду чувствовать себя самостоятельно, а должен подчиняться уже твердо установившимся чужим мнениям. Просто говоря, на роль «зятя, взятого в дом», я не гожусь.

Когда я сказала матери, что стала невестой Куприна, она была изумлена и даже шокирована этой неожиданной новостью.

— Что ж это такое? Знакома с ним без году неделю — и вдруг невеста, — сказала она. — Ни узнать как следует человека не успела, ни спросить у матери… совета…

Что же, раз советы мои тебе не нужны, делай как знаешь. — Она махнула рукой и заплакала.

Предложение было сделано в сочельник 24 декабря, а в канун Нового года, вечером, Александр Иванович принес мне обручальное кольцо, на внутренней стороне которого было выгравировано: «Всегда твой — Александр. 31. XII. 1901 года».

К одиннадцати часам моя мать, грустная и заплаканная, вышла к нам в столовую. Заметив на моей руке обручальное кольцо, она недовольно сказала:

— Не слишком ли это рано? Только купеческие невесты носят кольца до свадьбы.

Но скоро ее настроение изменилось. Приехали Елпатьевские, Д. Н. Мамин-Сибиряк, Н. К. Михайловский, Мария Валентиновна Ватсон, Э. К. Пименова и другие старые друзья. Встреча Нового года прошла непринужденно и приятно. Это было в последний раз, когда она была разговорчива, смеялась остротам Дмитрия Наркисовича и радовалась собравшимся около нее старым друзьям.