Голд, или Не хуже золота - страница 70
— У Тауба из Майами, — сказал его отец. — А ты?
— У Эпштейна из «Монархии и монотеизма». Ты собираешься возвращаться?
— Мы практически собрались. — Голд сел. — Но не раньше больших торжеств, — сообщил его отец; он снова обрел свою неистребимую уверенность в себе, и Голд резко поднялся. — И никаких нет. Чтобы я уехал и нанес оскорбление своим детям? Только не я.
Сид первым оправился от этого новейшего известия.
— Каких торжеств?
— Нашего юбилея, — с воодушевлением заявил старик. — Вы что, все забыли? Гусси и я, мы скоро имеем десятилетний юбилей. И мы не хотим никого обидеть, уехав перед торжествами, которые вы устраиваете.
— А когда это будет? — с вызовом спросил Голд. — В какой день?
Джулиус Голд в замешательстве обратил взор на жену, ища ее помощи. Гусси взволнованно пожала плечами и предпочла промолчать.
— Четырнадцатого ноября, — сказала Белл. — В пятницу.
— Конечно, — сказал Джулиус Голд. — Четырнадцатого ноября, в пятницу. И мы ни за что не хотим пропустить это торжество, правда?
— Даже за всю шерсть Китая, — сказала Гусси Голд.
Добрый ангел Голда посоветовал ему сидеть и помалкивать.
— А что, в Китае много шерсти? — с видом превосходства злобно и язвительно осведомилась Гарриет.
— О, да, — сказала Гусси Голд. — Столько шерсти нет нигде в мире. Они ее импортируют, чтобы одеть свое огромное население. Почти каждый четвертый человек в мире — китаец, хотя, может, многие из них и не похожи на китайцев.
— Эммис?[77] — тихонько и с раздражением буркнул отец Голда, обращаясь к Сиду.
Ответный кивок Сида не доставил ему удовольствия.
— А это означает, — лекторским тоном продолжала мачеха Голда, — что из нас семерых, присутствующих здесь сегодня, почти двое — китайцы, хотя, может быть, мы на них и не похожи.
Тут Сид потряс головой, а Джулиус Голд впился в свою сигару зубами и принялся отчаянно дымить.
— А кто устраивает торжества? — спросила Белл.
— Я еще не решил, — сказал старик, пуская дым. — Может быть, Рози, потому что она близко. Может быть, Эстер, потому что она одна, и у нее есть время. Может быть, Мьюриел, потому что она знает, что мы ее не любим, и если я ей позволю, может, она не будет так завидовать. Может быть, Ида и Ирв, потому что они имеют деньги, хотя и не любят их тратить. Может быть, Сид и Гарриет, потому что у Гарриет всегда такой счастливый вид, когда я приезжаю к ним домой, правда? А где это Ида с Ирвом и Роза с Максом? Я их пригласил. Их почему нет?
— Я тебе уже говорил, — сказал Сид.
— Ирву представилась возможность сыграть в теннис, — еще раз объяснила ему Белл. — А Макс поехал навестить брата.
— А где Эстер? — капризно спросил он. У него вдруг стал сонный вид. — Что она так долго делает в доме?
— Она накрывает на стол, — стыдливо ответила мачеха Голда. — Она спросила, может ли она помочь накрыть стол к ланчу, и я сказала, что может.
Отец Голда озадаченно сказал:
— Мы едим ланч не здесь. Мы едим ланч в китайском ресторане.
— Об этом она меня не спрашивала, — сказала мачеха Голда, — и я ей ничего не говорила.
Услышав этот ответ, отец Голда бросил неодобрительный взгляд на свою вторую жену, словно изучая неизвестно откуда взявшийся сбой в логически последовательной цепи событий.
— Иди скажи ей, пусть прекратит, — сказал он с необычным спокойствием и принялся что-то бормотать себе под нос, пока она не исчезла в доме, и тогда он задумчиво поделился со своими сыновьями: — Ваша родная мать была лучше. Она много болела, но она все время трудилась.
Отвечать на такой трогательный панегирик было бы святотатством. Сид переменил предмет разговора.
— Па, на этой неделе я хочу съездить во Флориду, поискать хорошее место, куда бы ты смог поехать после торжеств.
— Может быть, я захочу побыть здесь подольше.
— Вы не можете оставаться здесь подольше, — сказала Гарриет с большей суровостью, чем, вероятно, собиралась. — У нас нет столько денег.
— Разве я не могу жить на свои собственные?
— У нас есть деньги, — резко возразил Сид. — Так что, пожалуйста, не говори больше об этом.
Гарриет прикусила губу. — Вот из-за вас уже и ссоры начинаются, — обвинила она старика.