Голос любви - страница 6

Блю смотрел, как молодой человек укладывает чемоданы Симоны в багажник этого автомобильного монстра с такой осторожностью, словно те были наполнены шедеврами Фаберже. Дойдя до грубого мешка Блю, парень был явно удивлен, но уложил его рядом с чемоданами с не меньшей бережностью. Блю слегка ухмыльнулся. Если уж багаж его вызвал такое изумление, то что говорить о костюме?

— Вы так пристально смотрите, Блю, — раздался рядом с ним голос Симоны. — Неужели укладывание багажа в машину — столь интересное зрелище?

Он обернулся. С самого обеда они не перекинулись ни единым словом, хотя успели за это время пересечь два континента и один океан.

— Виноват, мисс Дукет, — ядовито улыбнулся он, — задумался.

— Зовите меня Симона. Нам предстоит работать вместе, и я не хотела бы, чтобы люди думали, что вы недавно работаете на меня. Пусть думают, что мы близкие друзья.

— Насколько близкие?

Она строго посмотрела на него:

— Достаточно близкие. Мне нужен сопровождающий. Кажется, в программе ясно об этом сказано.

Блю снова улыбнулся про себя. Симона Дукет, одна из самых богатых женщин в мире, конечно же, нуждалась в сопровождающем. Нолан в этом отношении был идеален: привлекательный, привыкший к городской жизни — и безопасный в известном смысле. Блю, может быть, и соответствовал первым двум требованиям, но не мог гарантировать, что не нарушит третье.

— Как скажешь, крошка, — ехидно произнес он. — Я буду настолько близок, насколько сама захочешь.

— Послушайте, Блю! Если я действительно не выкинула вас из самолета, то только потому, что вы — друг Нолана. Я не шучу. Подумайте на досуге об этом.

Позлорадствовав, что ему удалось вывести Симону из себя, Блю собирался было придумать какую-нибудь новую колкость, но тут их окликнул Нэнс:

— Вы готовы, мисс Дукет?

— Да, Нэнс, спасибо. — Симона сделала шаг к машине, но Блю продолжал стоять как ни в чем не бывало. — Вы идете, Блю?

— Вы хотите, чтобы я сел с вами в машину? Может быть, мне лучше проехаться на облучке?

Она слегка улыбнулась, но улыбка тут же погасла.

— Перестаньте ерничать! У нас нет времени.

Блю покорно посмотрел на нее.

Внутри «роллс-ройс» был отделан таким же темно-красным бархатом, как и самолет. Нэнс уже сидел за рулем, отделенный от них перегородкой из непрозрачного стекла. Блю сел напротив Симоны, лицом к ней, отметив про себя, что богатство по крайней мере дает одно преимущество — можно позволить себе машину, в которой свободно вытягиваются ноги. Впрочем, Симона с ее миниатюрным ростом вполне могла бы обойтись и машиной куда более скромных размеров. Еще с первого взгляда Блю обратил внимание, какая она маленькая и хрупкая, но если сначала склонялся к выводу, что внешность в данном случае обманчива, теперь уже не был столь уверен в этом.

Первую половину пути в салоне царило гробовое молчание. Симона неподвижно смотрела в окно, глядя в одну сторону, Блю — в другую. Когда машина достигла центра Лондона, Симона наконец заговорила:

— Вы ознакомились с досье Хэллама?

— Угу, — произнес он, почти не раскрывая рта.

Симона ждала продолжения. Блю молчал.

— Ну и как? — слегка нахмурившись, спросила она.

— Что «ну и как»?

Она взглянула на него, как учительница на непонятливого ученика.

— Что вы можете сказать? Вы вообще когда-нибудь о чем-нибудь думаете? Или для вас это слишком сложное занятие?

— Ну почему же, — усмехнулся он, — иногда, под настроение…

Она вздохнула и закрыла глаза, пытаясь взять себя в руки. Открыв их снова, она уставилась на него немигающим взглядом.

— Мистер Блю, я хотела бы услышать ваше авторитетное мнение — если, конечно, вы будете так любезны.

Он вскинул голову.

— Значит, цвет моих трусов вас устраивает?

— Простите? — удивилась она.

— В океан меня не выбросите?

Симона скрипнула зубами. Помолчав с минуту, она произнесла:

— Видите ли, я уже успела навести о вас справки. Гарвардский университет с отличием — это уже кое о чем говорит. Две последние должности — президент «Аллмонд интернешнл» и главный консультант сети компаний, намеревающейся открыть дочерние предприятия в России, Польше и Украине. Впечатляет.

Он усмехнулся и стал демонстративно рассматривать собственные ногти.