Голубой трамвай - страница 13
Наконец один шумно рухнул на пол: Иван Артурович подставил ему подножку. Второй отскочил, уронив фонарь, который Майка тут же подхватила и направила ему в лицо.
Это был кудлатый мальчишка с исцарапанными щеками (моя работа, подумала Майка). На полу валялась его точная копия.
– Не подходи, – прохрипел мальчишка. – Живым не дамся!
– А мы не это!.. – крикнул его близнец с пола. – Мы просто играли тут… У нас и лимиты есть!
– Развязать! – приказала Майка, кивнув на пленников.
– А ты царапаться будешь? – опасливо спросил первый.
– Буду! А ну развязали быстро! – гаркнула она и закашлялась.
Близнецы подчинились, вздыхая и говоря «буц подери». Они были совершенно одинаковые, только царапины в разных местах.
– Тьфу! – сплюнул Иван Артурович, когда его рот освободился от кляпа. То же самое сделал и Веня. – Ну, Майка, ты у нас… ты просто… Ребят, вы чего сразу нападать, а?
– А вы чего к нам лезете? – спросил первый, сматывая веревки.
– Я же говорил: заблудились мы! Верить надо людям!
Близнецы расхохотались.
– Вы, наверно, все шуты, – сказал второй. – Только одного вырядили, а других не успели.
– Сами вы шуты гороховые! – Майка вдруг вспомнила это выражение. Тут оно было в самый раз. – Вам чего не спится вообще? Все умные люди ночью спят!
Мальчишки опять расхохотались.
– Наверно, это не нюхачи. Это бродячие артисты какие-то…
– А почему бродячие артисты не могут быть нюхачами?..
– Кто-то идет, – вдруг сказал Веня.
Все умолкли. В тишине слышался шорох – то ли шаги, то ли дыхание.
– Гаси фонарь, – шепнул первый и выдернул его из Майкиных рук.
– Дверь не закрыли!
– Тихо!..
Майка не дышала.
Эти несколько секунд тишины, когда вдруг все застыло тьмой, были самыми невыносимыми секундами ее жизни.
И когда сверкнул луч фонаря – не мальчишеского, а чужого, из-за двери, – и знакомый голос крикнул – «здесь!» – она даже обрадовалась, хотя было ясно, что радоваться нечему.
– Шмыги! Бежим! – близнецы рванули по коридору. Майке, Вене и Ивану Артуровичу ничего не оставалось, как сделать то же самое. Сзади слышалось:
– Так и знал, что этот шут с ними!.. Так и знал!..
Мимо неслись провода, ящики, доски, мелькавшие в лучах фонарей… Веня чуть не упал, и Майка налетела на него.
Они вбежали в какую-то квартиру. Мальчишка (то ли первый, то ли второй) хлопнул дверью, накинул засов и крикнул:
– За руки! Все беремся за руки!
– Зачем? – орала Майка. Дверь уже бомбили с той стороны, и знакомый голос объяснял кому-то – «увидел этого шута и сразу подумал, что дело буц…»
– Так надо. Скорей!..
Один из близнецов схватил за руку Ивана Артуровича (за которого уже держался Веня), другой Майку. В руке у него был какой-то агрегат, похожий на игровую приставку.
– Ну! – рявкнул он на нее, и Майкина рука утонула в потной Вениной руке.
Дверь трещала все сильней. Близнецы взялись вместе за эту приставку, замкнув цепь, и в комнате зажглась голубая молния – на этот раз настоящая, с зигзагами и треском. Она не пропала сразу, как все молнии, а осталась трещать в воздухе; ее свет выхватил из темноты провода, железки и падающую дверь, за которой толклись фигуры в капюшонах.
Они открывали рты, но ничего не было слышно, будто выключили звук. Майка ощутила, как сквозь нее проходит ледяная волна, смявшая в кашу и дверь, и железки, и все на свете.
Потом комната исчезла.
Не было больше ни молнии, ни преследователей. Майка, Веня, Иван Артурович и близнецы стояли посреди улицы, уходящей в туман.
Тип-Топ
– А… эээ…
– «Мэ», – передразнил Веню один из близнецов. – Ты что, мифокорова?
– Вы лучше скажите, кто вы? – вмешалась Майка. Она чувствовала, что если болтать – будет не так страшно. – И кто за нами гнался?
– Шмыги, – сказал близнец. – Ну, защенарики. Не узнал их?
– Вообще-то я это… дама, – сказала Майка.
– Дама? Ты же шут!
– Я шут, но я девочка. Почему пацаны все такие тупые?
– Между прочим, мы вас спасли, – заметил другой.
– Спасли?!
– А так бы вас шмыги сцапали, – кивнул первый. – И тю-тю. Они ведь теперь думают, что вы с нами. А мы думали, что вы с ними…
– Ребят, – сказал Иван Артурович. – Понимаете, в чем дело. Мы никогда не видели никаких шмыгов. Мы вообще здесь никогда не были. Мы приехали на трамвае – сели в него наобум и теперь не вполне понимаем, куда мы попа…