Город туманов - страница 85

— Вы имеете в виду вдову вашего деда? — спросил Натаниэль.

— Да-да, ее самую! — воскликнула Хейзл негодующим тоном. — Она у нас со странностями… так было всегда… ни один честный фермер не ведет себя подобным образом — у нас ни фенхеля над порогом, в закромах эта гадость… и сердце у нее такое же мерзкое. Я сразу заметила, с какой улыбкой она смотрела на вас за обедом.

— Полагаете, эта женщина покушалась на мою жизнь? — спросил он.

Столь откровенный вопрос привел девушку в замешательство, и она вновь зарыдала. Господин Натаниэль подождал, пока она успокоится, и негромко сказал:

— Хватит плакать, дитя мое. Вы проявили истинную доброту, но вдове вашего деда мое общество почему-то не нравится, поэтому я не стану здесь задерживаться. Но прежде чем покинуть ваш дом, я должен кое-что сделать, мне понадобится ваша помощь.

Он назвал девушке свое имя, сказал, что хочет найти улики против одного своего врага, зачем, собственно, и приехал на ферму.

Он задумчиво поглядел на девушку и продолжил:

— Полагаю, дитя мое, если мне удастся найти эти доказательства, они могут коснуться и вашей бабушки. Известно ли вам, что ее уже судили по обвинению в убийстве вашего деда?

— Да. — Голос Хейзл дрогнул. — Я думала, ее оправдали.

— Да. Однако бывают судебные ошибки. Уверен, что вашего деда убили и что мой враг — чьего имени я не хочу называть, пока не буду окончательно убежден в этом, — замешан в этом деле. Подозреваю, что вдова была его сообщницей. Учитывая все обстоятельства, согласны ли вы помочь мне?

Хейзл сначала покраснела, потом побелела и нижняя губа ее задрожала. Вдову она не любила, однако следовало признать, что та всегда хорошо относилась к ней, и что хотя кровное родство их не связывало, более близкого родственника у нее не было. И все же, Хейзл всегда была на стороне Закона. Преступление не должно оставаться безнаказанным; а кровная родня — не отомщенной.

Однако сама та страсть, с которой девушка стремилась избавиться от опеки вдовы, рождала в ее душе иррациональное чувство вины; к тому же, говоря откровенно, девушка попросту боялась старухи.

Что, если эти доказательства не найдутся, а вдова узнает о том, что они сделали? Как она после этого ей посмотрит в глаза? Как сможет жить с ней под одной крышей?

И все же… Хейзл не сомневалась, что вдова только что попыталась убить их гостя. Как она посмела?

Хейзл сжала кулаки и едва слышно выдохнула:

— Да, сэр, я помогу вам.

— Вот и отлично! — отозвался господин Натаниэль. — Я хочу воспользоваться советом старого Портунуса — посмотреть, что может оказаться под этой гермой, притом прямо сейчас. Впрочем, вполне возможно, что, вняв бреду безумца, мы не найдем там никаких доказательств, или же под камнем может обнаружиться какое-нибудь сокровище, или некая вещь, не имеющая отношения к убийству вашего деда. Если же мы все-таки извлечем из-под камня весомые доказательства, нам необходимо заручиться поддержкой свидетелей. Например, районного законоведа… кстати, кто он?

— Местный кузнец, Питер Горошина.

— Доверяете ли вы кому-нибудь из слуг настолько, чтобы послать за ним? Преданный вам больше, чем вдове?

— Я верю им всем, и все они преданны мне, — ответила девушка.

— Хорошо. Ступайте, разбудите любого из слуг и немедленно пошлите за кузнецом. Пусть приведет законоведа не в дом, а прямо в сад, не стоит будить вдову раньше, чем это потребуется. Кроме того, слуга может остаться и помочь нам выполнить эту работу: чем больше свидетелей, тем лучше.

Происходящее казалось Хейзл кошмаром. Однако она заставила себя подняться на чердак и разбудила одного из неженатых работников, который, согласно старинному обычаю, ночевал в доме хозяина, и приказала ему скакать в Лебедянь и привезти оттуда кузнеца.

Хейзл прикинула, что ее посланцу потребуется примерно час, чтобы добраться до Лебедяни и вернуться назад, и, прихватив с собой по лопате, они с господином Натаниэлем осторожно выбрались из дома и отправились в сад.

Луна заметно пошла на убыль, однако полная темнота еще не наступила.

— Бедная старушка Луна, — усмехнулся господин Натаниэль, пребывавший в превосходном расположении духа, — крадет у мира все краски, чтобы разрисовать свою бледную физиономию, однако безуспешно! Но поглядите, Хейзл, на своего друга, господина Герма. Судя по его взгляду, ему что-то известно!