Горожане солнца - страница 3
Наконец воскликнул директор:
— Пусть! Если и по правде я такой страшный, то голос-то у меня все равно нормальный. Я свои лекции примусь в микрофон читать, а дети пусть на переменах слушают. Пусть они вообще не знают, что это я, а думают, что просто какой-то дядя.
А у директора на столе стоял микрофончик и соединялся с радионянями на всех этажах. Это сделано было на случай войны, если надо объявить тревогу. Что ни скажешь в микрофончик, слышно по всей школе. Вот директор и использовал это радио.
Как-то с утра, лишь только тронулась перемена, директор включил микрофончик и на всю школу в него объявил:
— Доброе утро, дети! Я дядя. Просто дядя. Я хочу вам рассказать про ловушечное мастерство.
И начал лекцию.
Какая тут тревога поднялась в педсовете! Какая беготня! Крик!
— Долой! — натыкались друг на друга учителя…
Которые послабее, зажали уши, попрятались под столы. Более крепкие побежали вниз, в директорский кабинет, да директор изнутри стулом заперся. Другие полезли вверх, радионяни ломать, да только они крепко привинчены…
Тут вошла Зауч и приказала:
— Звонок — немедля.
Завитушка бросилась да как даст звонок раньше времени! Директор и перестал читать: не имеет он права мешать проведению урока!
В наставшей тишине дети поплелись на урок. Остались без полперемены. Педсовет же спустился вниз и начал у директорского кабинета выламывать двери. Тогда директор взял и зарастил эти двери. Пустили двери корни, побеги, ветви, переплелись и соединились между собою намертво…
Ломились, ломились учителя, но отступили ни с чем.
— Ладно! — сказала Зауч. — Не хочет открываться — пускай же так и сидит там!
И заколотили снаружи дверь досками и еще покрасили сверху зеленой краской: чтоб и памяти о директоре не осталось.
— А как же быть с его радиочтением? — спросили учителя.
— И на это есть у нас средство, — сказала Зауч.
И отменила перемены в школе.
И стали дети учиться сразу пять уроков подряд, даже шесть: из перемен накапливался целый дополнительный урок, и Зауч из него сделала Заучев час.
Самое обидное, что дети и не слыхали выступления директора: ведь на перемене все так бесились, что и пушки бы слышно не было.
Только два мальчика, которые толкались под самой радионяней, услышали, что кто-то «Я дядя» говорит. А родители им часто говорили: «Если так будешь себя вести, тебя дядя заберет». Вот оба мальчика и решили, что это их пугать придумано. И они кинули в радионяню бумажным комком. А потом другим детям сказали:
— Да ну, это дядио какое-то! Дядио-гадио! Не будем слушать!
А кто-то предположил:
— Да это, наверное, тот директор, глупый и страшный! Хочет нас теперь через радио пугать! Дядей прикидывается? Пускай найдет дураков! Дядектор!
Долго они директора Дядектором обзывали и обидные записки ему писали и совали под заколоченную дверь. Так и подписывали — «Тебе, Дидектору». Прочел директор эти записки и заплакал от обиды. И с тех пор лекции свои читать перестал.
Горе Дидектору, печаль и уныние! Ходит, ходит он в кабинетике день и ночь. На счастье, в шкафу обнаружилась лестница до подвала. Стал Дидектор расхаживать в подвале и скоро обошел его весь. И шаги Дидектора, полные грусти, слышались даже на верхних этажах…
Бывало, ученик, выгнанный за безобразие, стоит в коридоре и слушает это: «бум, бум, бум». Он знает тогда: Дидектор в подвале ходит! Страшно, страшно! И приоткрывает ученик со страху рот, словно маленький кошелек.
И вскоре страх так увеличился, что иные дети, когда их гнали из класса, в слезах умоляли отстоять наказание внутри.
Тем временем Дидектор, лазая по подвалу, обнаружил в стенах потайные ходы, что ведут до самого чердака. Вот и принялся Дидектор лазить вертикально. Он лазил и из розеток тихонько выглядывал.
Дети играли и не подозревали, что Дидектор смотрит. А он целые часы просиживал и всматривался в детей — какие они? Но сам в конце концов все испортил.
Было так: одного какого-то выгнали с рисования, он стоял и плакал прямо возле чердачной решетки. Дидектор не стерпел и высунулся утешать. Одной рукой схватил его за пиджак, а другой стал гладить по голове: «Маленький! Маленький!» А того как вырвет! С ужаса! Ну, после этого случая у детей начался такой страх!