Горшок золота - страница 35

, подтверждает свою значимость самим существованием своим, поскольку это равновеликое достижение. Будь жизнь устроена для нас извне, подобный вопрос превосходства обрел бы значимость, но жизнь – она всегда изнутри и меняется или же продлевается нашими собственными аппетитами, устремлениями и сокровенными занятиями. Извне мы получаем пыльцу, освежение пространства и тишину – чего и достаточно. Можно задаться вопросом, не попросту ли пристройка к нашему человеческому сознанию сама Земля – или же мы, подвижные существа, суть не более чем усики Земли? Но лишены всякой ценности подобные материи вне поля, где Ум, подобно мудрому ягненку, резвится беззаботно. И все бы очень хорошо, продолжай себе Ум резвиться, а не стань он первым делом locum tenens[48] Интуиции и не вцепись он в эту службу, а следом не сделайся советником и критиком Всесилию. У всего есть два имени, и всё двояко. Имя мужского Ума, повернутого лицом к миру, – Философия, в Тир на нОг же имя ему Обольщение. Женский Ум называется на Земле Социализмом, а в Вечности известен как Мираж; это оттого, что не случалось союза умов, а лишь сплошное гермафродитное насаждение механистических идей, кои круговертью своей со временем обретают владычество и правят сурово. Миру такая система мышления – благодаря тому, что она последовательна, – известна под названием «Логика», но Вечность вписала ее в Книгу Ошибок как Механизм, ибо жизнь бывает не последовательной, а взрывной и переменчивой, а иначе она – кандальный и трусливый раб.

Одна из величайших бед жизни – в том, что Разум взялся восстанавливать Справедливость и простым отождествлением прибрал к рукам венец и скипетр своего владыки. Но незримую узурпацию засекли, и чуткие умы постигают пропасть, что, как и раньше, пролегает между Законом-самозванцем и Королем в изгнании. Тем же манером – да с притворным смирением – Демон Хладный возвысился до Религии, коварством и насилием присвоил себе ее трон; но чистые сердцем по-прежнему бегут от призрака Теологии, дабы плясать в восторге пред звездной вечной богиней. Да и Искусство Управления, сей бережный Пастырь Стад, лишился своих посоха и колокольца и бродит теперь в неведомом безлюдье, тогда как Разум, рассевшись под стягом Политики, завывает над интеллектуальным хаосом.

Справедливость есть поддержание равновесия. Кровь Каина пусть вопиет, но не из уст Мстителя, а из самой Земли: она требует, чтобы искупили смуту, внесенную в ее сознание. Любое правосудие, следовательно, есть исправление. Любое потревоженное сознание наделено полным правом взывать о помощи – но не о каре. Последнего взыскует лишь трусливый себялюбивый Интеллект, что видит Землю, из которой он возник и в кою непременно возвратится, как ущерб себе самому, а потому, самовлюбленный завистливый отступник от жизни, Разум суровее несправедлив и труслив более, чем любое другое проявление божественно причудливой энергии – причудливой оттого, что, как было сказано, «кривые дороги – пути гения»[49]. Природа наделяет всех существ своих неограниченной свободой, преуспевать либо упускать их подстегивает состязательный аппетит, – всех, кроме Разума, ее Демона Порядка: он неспособен ни на то, ни на другое, ему Природа подрезала крылья по некой причине, какая мне все еще не известна. Возможно, как раз необузданная умственность поставит под угрозу чутье самой Природы – лишит восприимчивости все прочие ее органы или же надоест ей назойливыми притязаниями на творческое соперничество.

В силу сказанного делается понятно, что, когда лепреконы Горт на Клока Моры поступили так, как изложено далее, не побуждала их никакая низменная страсть к отмщению, – они всего лишь стремились восстановить ритм, что составлял само их существование и был наверняка впрямую важен для Земли. Месть – мерзейшая страсть, ведомая жизни. Эта страсть сделала возможным Закон, чем предоставила в тех повсеместных владениях первый голос Интеллекту – в этом и заключается его устремление. Любой лепрекон ценнее Земле, нежели какой-нибудь премьер-министр или биржевой маклер, потому что лепрекон пляшет и творит потеху, тогда как премьер-министру об этих естественных добродетелях ничего не известно – а значит, ущерб, причиненный лепрекону, доставляет Земле горе, и потому справедливость есть обязательная и эпохальная необходимость.