Хиндустанский волк - страница 66
– Да, сэр, слушаюсь, сэр, – приказчик проводил покупателей до выхода.
*****
25 марта 1912 года.
Колчестер. Охотничьи угодья «Фалькон Оук».
За оградой сада, на опушке леса группа мужчин – джентльменов и их слуг. Джентльмены в охотничьих костюмах, слуги в униформе егерей.
Лорд Фальконер рассматривает «MacNab Woodcock», примеряет его к своему плечу, изготавливается для выстрела. Он не доволен:
– Такие ружья джентльмен не приобретает в единственном экземпляре!
Кудашев отчаянно замотал головой:
– Помилуйте, ваша светлость! Нам для наших полевых изысканий в горах Персии и джунглях Индустана достаточно и «Винчестера». Мы не будем добывать себе пропитания охотой или ружейным огнём отражать атаки диких племён. Что будет, то будет. Простите меня, за мою ферму на берегу Гурона не дадут и трети стоимости этого ружья. Я к нему прикоснуться боюсь, а вы предлагаете купить еще и второе!
Лорда Георг Фальконер возражений Джона Котович не услышал. Не повышая голоса, сделал разнос лакею:
– Уважаемый мистер Генри Адамс! Почему заказан только один экземпляр ружья «MacNab Woodcock»? Вы опытный егерь, знаток охотничьего этикета! Знайте же, не только лорд Фальконер, но любой джентльмен использует подобное оружие на охоте либо в тире следующим образом. Джентльмен стреляет, егерь-оруженосец перезаряжает оружие. И так, пока не закончатся патроны, или не надоест самому джентльмену. Понятно?
– Виноват, сэр! – Генри Адамс воспринял выговор, не моргнув глазом. – Позвольте воспользоваться «Бентли», через двадцать минут мы привезем второй экземпляр и футляр для двух ружей!
Адамс с приказчиком уехали.
Два лакея принесли и установили на поляне раскладной столик, накрыли его зелёным сукном. Разложили на нем охотничьи кремнёвые ружья – аркебузы, мушкеты, малый дубовый бочонок с чёрным порохом, холщёвые мешочки со свинцовыми пулями. Принялись заряжать оружие. Третий лакей в униформе зелёного сукна и шапочке егеря двумя алебардами обозначил огневой рубеж. Четвёртый принёс и поставил в отдалении в стороне от линии огня несколько клеток.
– Начнём? – лорд Фальконер принял у лакея заряженный «Генри Нок» 1793 года, кивнул егерю.
Егерь достал из клетки белого голубя. Размахнувшись от колена, запустил его в небо. Голубь взмыл, расправил крылья, в крутом вираже быстро начал набирать высоту.
Раздался выстрел. Тяжелая свинцовая пуля в мгновение догнала голубя и разорвала его в воздухе надвое. На зелёную опушку упал окровавленный комок белых перьев.
Заряжающий принял от лорда еще дымящийся английский мушкет, подал лорду длинноствольную охотничью испанскую аркебузу.
Снова голубь взлетает в небо. Снова выстрел. Голубь падает с высоты на землю с перебитым крылом. Егерь отрывает подранку голову.
Третий голубь, словно почуяв смерть, перекувыркнувшись в воздухе, полетел низом и изчез в ветвях дуба.
– Ах, подлец, – рассмеялся полковник Эмрис.
– Никуда не денется, все равно вернется ночевать в голубятню! – откликнулся лорд Фальконер. – Давайте, полковник, ваша очередь.
Кудашев был потрясен. Это и есть хваленая английская аристократическая культура? Охотнички! Ружья у них, видите ли, лучшие в мире по полторы тысячи золотых! В России за такую забаву по-простонародному ноги бы переломали! Асхабадские голубятники к своим «чилям» и «турманам», как к родным детям, относятся, изо рта водичкой поят…
Как стрелял полковник, Кудашев не видел и не слышал. Перед ним стояла Леночка. Строгая, спокойная. Просто смотрела на него.
– Ваш выстрел, сэр Джон! – услышал Кудашев голос полковника Эмриса.
Леночка исчезла.
Он уже на линии огня между двух алебард. Хорошее оружие. Одной секунды хватило бы, чтобы, воспользовавшись им, снести голову полковнику и оставить без ноги лорда… Стоп! Запрещено…
Лакей вручает Кудашеву заряженный «Генри Нок».
Егерь запускает в небо очередную белоснежную жертву. Кудашев вскидывает мушкет. Выстрел! Ветерок отогнал в сторонку сизый дымок чёрного пороха. Белый голубь живой и невредимый играет в чистом небе. Хоть бы летел куда-нибудь в сторону! Но голубя уже не достать мушкетной пулей. Это ничего. Есть еще и пули, и порох, и голуби.