Хоттабыч против Игил - страница 8
Но ведь он все равно по популярности в пике. А в Сирии была идея, причем главная — взять в перспективе весь Ближний Восток под свой контроль. Диктовать всему миру цены на нефть.
Война с арабским халифатом стала затягиваться, но честно говоря — он не рассчитывал на блицкриг. Особенно такими малыми силами, что оказались, задействованы в операции.
Тут были разные, хитрые расчеты. В частности на сколачивание коалиции и подставку Запада в этой войне. На то, чтобы спровоцировать некоторых не самых надежных союзников США влезть в драку. Ну и вообще хитрить и плести интриги — это излюбленный стиль профессионального разведчика. И не все понимают, даже такие талантливые люди, как Владимир Железовский тонкости его долгосрочной стратегии.
Вот, например Владимир Вольфович при всей своей одаренности мыслил слишком прямолинейно. Он предлагал признать режим талибов и заключить с ними союз.
Талибан действительно выигрывал войну в Афганистане, и казалось что поражение пророссийского Северного альянса неизбежно. А в этом случае возможна атака талибами и российских пограничных войск в Таджикистане.
Логично выглядела бы попытка усилить помощь северному альянсу вплоть до авиаударов с воздуха. И такой вариант рассматривался в самом серьезе!
Пресс-секретарь даже прощупывал общественное мнение…
Или предложение Железовского задобрить талибов — союзом.
Но Его хитрая стратегия оказалась рациональнее. Бен Ладен сам влетел в ловушку, совершив крупнейший в мировой истории теракт, а Россия получила массу дивидендов.
Многие считали его просто очень удачливым, а не гением. На самом деле много решало тайное и хитрое воздействие. То об котором не догадывались порой и самые ближние, посвященные члены его окружения.
Действительно многое, что казалось редкой удачей, на самом деле просчитывалось заранее. А неуклюжие ходы противника провоцировались. И провоцировались — умело и незаметно.
Отчасти поэтому американцы вели себя на Ближнем востоке столь нелогично.
Сначала сами через посредничество Катара создали ИГИЛ, а затем стали против него воевать.
Причем, вели войну словно понарошку — явно не пытаясь выиграть. Так надо было сохранить дубину против Асада и тоже время сдержать противника в Ираке.
Возникла очень сложная ситуация, в которой как говорят без бутылки не разобраться.
Президент тоже стал ощущать усталость: нести на себе все бремя войны с ИГИЛ не хотелось, но прочие страны не слишком рвались в битву. С другой стороны наращивание группировки в Ближнем Востоке имело свой резон.
Так что войну следовало вести неторопливо и выбивать у других стран уступки за уступками.
Неожиданная гибель сорока пяти самолетов, это вовсе не смертельный удар по российской авиации. Восполнить урон можно за одну, максимум две недели ударного труда.
Но удар по заранее намеченной стратегии, и что-то особое иррациональное. А раз иррациональное, то и страшное. Очень трудно найти противоядие тому, чего не совсем понимаешь. А если честно говорить, то совсем не понимаешь.
Но чутье подсказывает, что это действительно, что-то очень сильное и ужасное.
Президент сидел, в кресле молча и, думал. Не часто ему видело окружение задумчивым. Но это обманчивое впечатление.
Вообще в любом решении — есть свои плюсы и минусу, но очень хотел иметь максимум плюсов. Может даже в этом и заключался недостаток стратегии.
Например, он не проводил массовых репрессий против оппозиции — хотя ситуация вроде бы назрела. И можно было запустить маховик в сталинском стиле.
Однако прагматизм и рациональное зерно в рассуждениях говорили: минусы есть, и они не компенсируют плюсов. Разве существует настойчивая необходимость в массовом терроре? Ты и так держишь в руках власть, и тебя любит народ.
Что дадут массовые репрессии? Дополнительные пропагандистские козыри твоим врагам — особенно тем, кто за рубежом. Ну, дополнительное количество активных недовольных. В частности — родственников репрессированных, их друзей, знакомых.
Сталин проводил массовый террор не совсем рационально — за что его потом и оплевали. И запугивание сыграло обратную роль: на двадцатом съезде никто за Сталина не заступился.