Хранители времени - страница 25
На молодом светло-буланом жеребце сидит девочка лет девяти, крепко вцепившись руками в луку седла. Жеребца ведет под уздцы крепко сбитый черноволосый мужчина с пышными усами. Девочка смеется, и он улыбается — солнце бликует на металлическом зубе. Сделав пару кругов, он возвращает восторженную всадницу родителям, возвращает жеребца в стойло и закуривает на скамейке перед входом в конюшню.
Конюх Алексей работает с лошадьми уже 35 лет. Сам он не отсюда — приезжает на работу из города Данкова Липецкой области, потому мало что знает о поле Куликовом, а то, что рассказывали в школе, успел уже подзабыть. Зато в своем деле — ездовом и скаковом — разбирается профессионально.
— У нас в деревне, — так Алексей ласково называет родной город, — у каждого по две лошади было. Так и пошло-поехало. А потом спортивные лошади стали. Сейчас большинство разводит спортивных лошадей: орловцев, американцев, ганноверов, тракенов. Смотря для какого спорта надо. Спорт-то живет: и выездка, и троеборье, и ипподромы — все есть. Проводятся соревнования в Москве, в Липецке, в Орле, в Воронеже, в Краснодаре. И лошадей туда поставляем. В Чечне ипподром… Тотализатор опять открыли, ставят деньги на лошадей. Когда-то нельзя было, а сейчас по новой, и пошло-поехало. Ипподромы этим и живут.
В основном лошадей разводят на небольших предприятиях — больших комплексов мало, говорит Алексей:
— Московский, Воронежский да Хреновской конезавод, где орловцев разводят. Мало их, а так — стабильно частники, любители. Разводят орловцев, американцев, чтоб потом на ипподромы выпустить.
Долгое время Алексей работал с лошадьми в Данкове и Липецке и не собирался задерживаться на Куликовом поле — так сложились обстоятельства. Оказался здесь случайно и задержался на три года.
— С рысаками я больше дружу, чем с прогулочными лошадьми, на которых детей катают, — говорит конюх. — Рысак-то спортивная лошадь, ты в спорте находишься. А это так, просто… Посадил девочку — и водишь ее, катаешь. И воздух, и птички чирикают — и тебе хорошо, и ей хорошо, — смеется.
Цены в Конном дворе:
10 минут верховой езды по манежу — 200 р.
45 минут обучения верховой езде — 200 р.
Поездка на бричке — 200 р.
Получасовая экскурсия по конному двору с объяснением его устройства и знакомством с лошадьми — 200—300 руб. в зависимости от размера группы.
Поездка в бричке на поле битвы — 300—350 руб. в зависимости от погодных условий, т.к. дорога к полю грунтовая.
Санная прогулка — 200 руб.
Свою лошадь Алексей продал:
— А зачем она нужна? Она нужна в спорте. В спорт и продал… — промелькнула в голосе конюха тоска.
Каждый день Алексей едет в Монастырщино из родного Данкова. 76 километров дороги, по времени выходит — 40 минут. Здесь он занимается преимущественно сопровождением конных прогулок и объезжает лошадей.
— Долго ли объезжают лошадь? — интересуемся.
— Чтобы посадить ребенка, лошади должно быть 7—8 лет. А так — по-разному, по лошади смотришь. Лошадь то же, как и женщина, — вредная, но настырная, — заливается смехом конюх. — А любимая моя лошадь — поняшка, — кивнул он головой на понурого пони, пасущегося прямо перед входом в конюшню. — Такая же, как и жена: тихая, спокойная и невредная.
Постоянно в комплексе живет всего 12 лошадей. Остальные стойла держат для гостей — например, для фестиваля реконструкторов:
— Когда приезжают сюда, битву показывают, приезжают со своими лошадьми. Они у них уже обученные: и на огонь, и на все идут.
Можно ли определить при первом взгляде на лошадь, будут ли с ней проблемы, спрашивает Саша. Алексей полминуты задумчиво смотрит в сторону и вдруг смеется:
— Ответить как — по-спортивному или по-русскому? Вот когда встречаешься с девушкой — такие добрые все, пушистые, а только женился — и все, по глазам сразу видать, кто она есть! Такая же и лошадь. Ее узнаешь, какая будет, сразу видно и по глазам, и по повадкам. И пошло-поехало…
Конный двор, прикидывает Алексей, существует здесь уже порядка семи лет.
— Сначала один музей был, а потом решили сюда лошадок. У Мамая одну отобрали, — смеется конюх.
— А вы ездите в музей на Куликово поле?