Христовы колокольчики - страница 5

— Никто не может управлять тобой, но один раз тебе пришлось покориться и успокоиться! О, как это было чудно! Я хотел бы видеть тебя от слов Его, притихшим и успокоившимся!

Капитан Грахам, почему вы мне раньше ничего не рассказывали про этого Человека?

— Твой отец прав, ты сделаешься маленьким энтузиастом, если... — капитан запнулся на слове, а Эрик не переставал пристально смотреть на него.

— Кто это, Бог? — спросил он.

— Ну, мой мальчик, ты слишком высоко залетаешь! Лучше дай мне эту книгу и забудь про нее.

— Забыть? Разве я смогу ее забыть? Ведь это все правда, и я хочу ее знать! Вы же сами говорили, что это правда!

— Неужели? Я и не знал, что говорил тебе так.

— Капитан Грахам, так разве это неправда?

Пристальный взгляд голубых глаз с невинным

доверием, обращенный на него, остановил отрицательный ответ, готовый сорваться с губ молодого человека. Хотя вера его почти угасла под давлением сомнений, с которыми он не умел бороться, все же в глубине его сердца таилось воспоминание о вере его матери. О том, чему она его учила, о тех днях, когда он внимал тем же рассказам, которые теперь поглощали внимание ребенка, покоившегося у него на коленях.

— Интересно будет наблюдать за влиянием, которое окажет на него это учение, — прошептал он и громко добавил: — Да, я не могу сказать, что это неправда, Эрик. Во всяком случае, это правда для тех, кто может принять.

— А все-таки, кто же такой Бог? Потому что тот Человек был Сыном Бога.

— Бог сотворил мир, Он создал все, что ты видишь, — ответил капитан, запинаясь. — Теперь, говорят, Он управляет всем, хотя и невидим для человеческого взгляда.

— Он жив? — спросил Эрик.

— Он не может умереть.

— Где же Он?

— Говорят, что везде.

— Я не понимаю, где небо, там, наверху? Я в этих листках прочитал, что Иисус ушел на небо и сел рядом с Богом. Я слышал, как кто-то говорил: „Хорошо, что есть небо“. Я спросил папу, что это значит, а он сказал, что небом называется та атмосфера, которая находится над нами. Так где же Бог?.. Как мне хочется все узнать! Вы думаете, что Иисус и теперь жив? Это ведь так чудесно! Они убили Его — это ужасная история, я так плакал... Я никак не ожидал, что может быть такой хороший конец! После того, как Его похоронили, Он опять ожил! Мне так не хочется, чтобы Он опять умер! Скажите, давно написана эта история?

— Нельзя задавать несколько вопросов сразу, дитя мое. И потом, зачем ты так волнуешься? Нет на этом свете ничего, о чем бы стоило так волноваться!

— Но это касается другого света, и о нем-то я и хочу знать. Есть ли действительно другой свет? И как нам туда попасть? Там ли Христос? О, капитан, скажите мне, если знаете!

Маленькая ручка Эрика поднялась к глазам, но не смогла скрыть катившихся слез.

— Хорошо, Эрик, — сказал он, — я расскажу тебе, что мне говорили. Слушай.

Медленно, с расстановкой, припоминая давно забытое и черпая силу и вдохновение в пристальном взгляде Эрика, капитан Грахам передал ребенку старую повесть. Сперва несколько слов о сотворении мира, потом о грехе, проникнувшем в райскую обитель, о плане спасения и возможности участия в будущей жизни. Эрик иногда прерывал его, задавая вопросы, требовавшие объяснения.

Время прошло быстро. Няня уже шла к ним, готовая забрать Эрика.

— Как это мило с вашей стороны, что вы так много занимаетесь с Эриком, — сказала она, — он так редко бывает разговорчив с другими. Это удивительно замкнутый ребенок!

— Капитан Грахам, вы будете здесь завтра?

— Наверное, буду.

— Я дома все хорошенько обдумаю, что вы мне рассказали. Но мне очень многое непонятно.

— Смотри, чтоб не лопнула твоя голова! Я думаю, в ней теперь слишком много мыслей.

Когда кресло с больным уехало, капитан Грахам встал на ноги, усмехнулся и сказал про себя:

— Вот удивились бы мои друзья, если бы взглянули на меня, как я тут проповедую... Что ж, и проповедовать будем...

На другой день, когда они вновь встретились, личико Эрика было еще более озабочено.

— Мне что-то надо передать вам, капитан Грахам, — сказал он, — я хочу, чтобы вы написали адрес и отправили.

— Что, письмо?

— Да, вы его сначала прочтите, может, я не хорошо написал.