Хроники замка Брасс - страница 38

Однажды Хоукмуну уже довелось путешествовать по измерениям. Однако тогда он бежал от опасности. Теперь же он сам стремился ей навстречу.

Граф Брасс начал подавать признаки жизни.

– Что там было? Я помню, как пытался напасть на барона Калана, решив, что хотя бы смогу уничтожить его, прежде чем вернусь в небытие. А в следующий миг я уже в этом… этой повозке. Где же Боженталь?

– Боженталь начал понимать суть замысла Калана, – мрачно пояснил Хоукмун, не сводя глаз с пирамиды впереди. – И потому Калан отправил его обратно, откуда бы он ни пришел. Но Калан еще и проговорился. Он сказал, что меня по ряду причин должен убить кто-то из друзей, другой слуга Рунного посоха. И тогда, сказал он, моему товарищу будет гарантирована жизнь.

Граф Брасс пожал плечами.

– Для меня это по-прежнему какая-то нелепица, порожденная извращенным умом. Какая разница, кто тебя убьет?

– Вот что я скажу, граф Брасс, – рассудительно начал Хоукмун. – Я часто повторял, что отдал бы что угодно, лишь бы ты не пал тогда на поле боя под Лондрой. Я даже пожертвовал бы жизнью. Поэтому, если когда-нибудь придет такое время, что тебе потребуется всё, обещанное мною, ты всегда сможешь меня убить.

Граф Брасс засмеялся.

– Если ты захочешь умереть, Дориан Хоукмун, то наверняка сможешь подыскать себе какого-нибудь хладнокровного убийцу в Лондре или куда мы там сейчас направляемся. – Он убрал в ножны сверкающий медной рукоятью палаш. – А я поберегу силы для встречи с бароном Каланом и его прислужниками!

– Если только они уже не подготовились к встрече, – сказал Хоукмун, пока перед ними всё быстрее и быстрее сменялись картины разных реальностей. У него закружилась голова, и он закрыл глаза. – Путешествие сквозь бесконечность, кажется, длится уже бесконечно! Когда-то я проклинал Рунный посох за то, что он вмешивается в мои дела, а теперь мне бы очень хотелось, чтобы здесь появился Орланд Фанк и дал дельный совет. Однако уже совершенно ясно, что Рунный посох не имеет к происходящему ныне никакого отношения.

– Ну и ладно, – проворчал граф Брасс. – На мой вкус, в этом деле и без того избыток магии и науки! Я буду счастлив, когда это закончится, даже если это будет означать и мой конец!

Хоукмун закивал. Он вспоминал Иссельду и детей, Манфреда и Ярмилу. Он вспоминал мирное существование в Камарге – с каким наслаждением он наблюдал, как возрождается жизнь на болотах, как зреет урожай! И он горько сожалел, что позволил заманить себя в ловушку, очевидно расставленную для него бароном Каланом, который отправил графа Брасса в иное время, чтобы смущать жителей Камарга.

И тут его кольнула еще одна мысль. А вдруг всё это – ловушка?

Может быть, на самом деле барон Калан хотел, чтобы они последовали за ним? Вдруг прямо сейчас их заманивают навстречу гибели?

Граф Брасс, неудобно лежавший у закругленной стены сферы, застонал и перевернулся, громыхнув медным доспехом. Он всмотрелся сквозь мутно-желтую стенку, наблюдая, как снаружи мелькают ландшафты, сменяясь ежесекундно. Пирамида по-прежнему маячила впереди. Время от времени внутри просматривался силуэт барона Калана. И поверхность его транспортного средства начинала сиять знакомой ослепительной белизной.

– Фу, глаза болят! – буркнул граф Брасс. – Устали от такого количества разнообразных видов. А голова болит, когда я пытаюсь понять, что именно с нами происходит. Если мне придется когда-нибудь рассказывать об этом приключении, после такого мне верить перестанут!

А в следующий миг Хоукмун сделал знак, чтобы он молчал, потому что картины снаружи стали сменяться гораздо медленнее, пока наконец вовсе не прекратили мелькать. Они зависли в темноте. За стенами сферы они видели только белую пирамиду.

Откуда-то хлынул свет.

Хоукмун узнал лабораторию барона Калана. Он действовал быстро и интуитивно.

– Скорее, граф Брасс, мы должны выйти из шара.

Они вывалились из портала, похожего на занавеску, на грязные каменные плиты пола. Им повезло: они оказались у дальней стены лаборатории, скрытые несколькими большими, безумного вида машинами.