Хрустальная грань - страница 18

Грейнджер вскочила с кровати, будто выныривая из воды, тяжело дыша. Ей приснился ужасный сон и она озиралась по сторонам, молясь про себя, чтобы рядом не было Малфоя.

Облегченно выдохнув, Гермиона села на кровать закрывая лицо руками из-за жуткой головной боли, которая давила на мозги. Наколдовав часы, она с ужасом посмотрела на время, поняв, что проспала первый урок.

- Грейнджер, - выходя из комнаты, которую не заметила Гермиона протянул слизеринец. Девушка шокированного посмотрела на Малфоя, который был одет с иголочки.

и будто вчера он не пил вместе с ней и не поцеловал её. Когда Гермиона подумала о последнем её щеки вспыхнули.

- Какого Мерлина ты тут забыл , Малфой?- раздраженно спросила Гермиона, метая карими глазами молнии.

– Грейнджер, если в твоей памяти огромная черная дыра и ты не помнишь, что я такой же староста, как и ты и я имею такое же право здесь находиться, то это твои проблемы, – усмехаясь ответил Малфой. Сегодня он чувствовал себя прекрасно, пустота внутри будто отступила и он не мог найти причину случившегося. Вчера, он черт возьми, поцеловал грязнокровку. Взял и поцеловав. САМ! Но почему же он не сожалеет о этом, почему же он не унижает её, как всегда? Что случилось с Драко Малфоем?

Не совсем понимая, что Драко делает, он подошёл к Грейнджер и встал прямо напротив, и его горячее дыхание обожгло лицо, и она постаралась сделать отойти, но ноги будто приросли к полу. Она завороженно смотрела в серые глаза, видя там не пустоту, как обычно, а нечто большее – Боль и отчаяние?…

Он медленно начал приближаться к её лицу, а она испуганно наблюдала за ним, оцепенев.

Но как только его губы коснулись её, касаясь совсем нежно и мимолётно, он резко отпрянул и выругавшись, большими шагами преодолел расстояние до двери и вышел из гостиной старост, оставляя Гермиону в полном непонимании.

***

Сидя в большом зале на ужине, Гермиона лениво ковырялась в своей тарелке, не съев абсолютно ничего. Почувствовав пронзительный взгляд Гермиона подняла глаза и встретилась с зелёными очами Рона Уизли, который смотрел на неё с упрёком?

Проигнорировав этот взгляд, Гермиона встала из-за стола и ушла прочь, чувствуя себя ничтожеством. Все смотрели на неё, кто-то с ненавистью, кто-то с завистью, кто-то с упрёком и Грейнджер не понимала почему ей обращено всё внимание.

– Гермиона! – позади раздался крик Гарри Поттера и Гермиона замерла, остановившись, а через минуту перед ней появился зеленоглазый парень, переводя дыхание.

– Чего тебе, Гарри? – холодно спросила Гермиона, хмуря темные брови и скрещивая руки на груди.

Она смотрела на Поттера так, будто он никогда не был её лучшим другом, будто он был виновен в том, что она потеряла родителей.

– Все обсуждают тебя, Гермиона и,..– он замолчал и Гермиону это насторожило. – И Малфоя. Кто-то пустил слух о том, что вы спите, – с сожалением рассказал Гарри и щеки Гермионы вспыхнули от гнева.

– Ты снова хочешь узнать правду, Гарри? – тон Гермионы был ледяным, а вопрос звучал твердо.

– Гермиона, я верю тебе правда, но ты всегда можешь поделиться со мной,… с нами. Рон переживает, как и я. Ты же наша подруга, Герм, – проговорил Гарри мягко и с пониманием, желая вернуть лучшую подругу. Он чувствовал себя виноватым.

– Я не трахаюсь с Малфоем. И вы мне уже давно не друзья, – выплюнула Гермиона так, как это делал Малфоя и смерив Гарри презрительным ледяным взглядом карих глаз, развернулась и ушла, оставляя Поттера в полном смятении и непонимании. Он не мог понять, что случилось с той Гермионой, которая была из с Полном лучшей подругой. Никто не мог этого понять, кроме Драко Малфой, который сходил с ума, как и та чья жизнь была им спасена.

***

Она стояла на астрономической башне, дрожа от холода и тихо плача. Сегодня был её восемнадцатый день рождения и , конечно же, о нем все забыли. Ни единого поздравления, ни одной мягкой, согревающей всё внутри улыбки, абсолютно ничего, кроме пустоты вокруг и внутри.

Нет, она не хотела бы, чтобы все поздравляли её, лишь из-за того, что она подруга Золотого мальчика и одна из золотого трио, спасшего мир.Она ненавидела эти фальшивые улыбки, эти лживые слова, такие ласковые, что злость всегда брала вверх.