...И двадцать четыре жемчужины - страница 8

стр.

— Андрей Андреевич, вы художника Павла Анохина знаете?

— Знаком.

— Интересно, как вы находите его живопись?

— Он, несомненно, талантливый.

— Хорошо. А вот скажите, будь вы коллекционером живописи, стали бы приобретать его картины?

— Приобрел бы. Он недавно на Совет приносил такие хорошие этюды. У него их купили для художественной лотереи. Да и картины его мне нравятся... Вас-то он чем заинтересовал?

— Я как-то в салоне видел его этюды и еще подумал: а не купить ли?

— Ну и что? Купили?

— Да денег тогда при себе не оказалось, а потом вообще передумал.

— Ну и зря. Со временем его талант будет оценен по достоинству.

— А что, Анохин нуждается?

— Если и не бедствует, то и лишних денег у него определенно нет. Он не из породы тех коммерческих и плодовитых художников, что могут угодить любому вкусу...

К ним, широко улыбаясь, подошел Евгений. Вот уж и впрямь добрый молодец — к нему вполне подходило такое определение.

— Андрей Андреевич! Не сердитесь, я напоследочки, на проводы — вы уехали и того, тоскливо как-то стало...

— Подожди, — прервал его Кораблев. — Надо с нами поехать.

— Куда? Я здесь еще не все закончил.

Эньшин отвел Засекина в сторону, что-то сказал негромко. Тот возразил:

— Заработать я не против, это мне сейчас в самый раз. Но, с другой стороны, уезжать не хочется...

Эньшин уговаривал:

— Вернетесь сюда потом, работы всего недели на полторы.

Засекин согласился и вместе с Кораблевым пошел собирать вещи.

Когда они вернулись, увидели, что Эньшин сильно расстроен. Оказывается, в ожидании Засекина он решил заглянуть в магазин. Машину поставил на берегу. Когда возвратился, дверца была открыта, хотя он ясно помнил, что проверял, заперта ли.

Плащ, пиджак, портфель — все было на месте. Исчезла лишь коробка с яркими наклейками. В ней были печенье, конфеты, а на дне, под картонкой, рукопись одного знакомого писателя, как Семен Михайлович объяснил Кораблеву, — часть неизданной книги, которую он намеревался передать в литературный архив.

Засекин предложил заявить о краже в милицию, но Эньшин категорически отказался.

Он был в мрачнейшем состоянии, и всю обратную дорогу спутники не отваживались заговаривать с ним.

Эньшин мысленно проклинал вора. Он больше всего опасался, как бы тетради не попали в руки людей, сведущих в делах Художественного фонда. Ах, как это было бы плохо. Но еще хуже, если она попадет в милицию. Ведь сколько сил пришлось ему потратить, чтобы добыть эту «рукопись». Об авторе ее он узнал случайно. Зашел как-то разговор с родственником Эньшина, жившим в Киеве. Вспомнили былое, старых знакомых. Вот тогда-то родственник и сказал, что есть один человек, по фамилии Истомин, который знает всю подноготную про двух махинаторов, которые раньше жили в Киеве, а теперь орудуют в Москве. И если он, Эньшин, не дурак, то мог бы отыскать Истомина и узнать от него ценные сведения, которые могли бы еще как пригодиться Эньшину.

И тогда Эньшин при каждом удобном случае стал наводить справки об Истомине и выяснил, что тот давно уехал из Киева и живет в Ленинграде. Он узнал и адрес Истомина.

БЛАГОСЛОВЕН СЕВЕРНЫЙ КРАЙ

Весной художники Павел Анохин и Юрий Пожидаев вылетели в командировку в Магадан. Они должны были выполнить часть комплексного заказа для художественного комбината, в котором работали. Командировка была рассчитана на длительное пребывание в Магадане. Им предстояло сделать эскизы для больших панно, написать портреты передовых людей. Анохин ехал с радостью. Еще бы! Увидеть Магадан! Не каждому художнику выпадает такая удача. Радость несколько омрачало одно обстоятельство — ему не очень хотелось ехать вместе с Пожидаевым. С ним уже приходилось работать, и Анохин понял: живописец он средненький, явно не шагнувший за рамки ремесленничества. И человек малоприятный. Но Анохин знал, что Пожидаев отлично умел вести все дела с заказчиками, а сложностей в них было немало.

Оба художника остановились в гостинице. И с первых же дней Анохин ощутил особенности жизни этого города. Вокруг словно завихрились ветры, принесенные горняками с золотых приисков, охотниками, моряками с Чукотки, бородатыми геологами из дальних экспедиций...