Идеи и "время Ляпунова" - страница 10

Кстати, ситуация типа "со мной это уже было" как нельзя лучше иллюстрирует спонтанный вход во "время Ляпунова", тем более, что, по сути, она ничем не отличается от каких-либо видений или даже галлюцинаций: просто эта ситуация, в отличие от тех же видений и галлюцинаций, поражает человека лишь переживаемым непонятным ощущением, но никак не видимым им - как правило, оно не выходит за рамки "нормальности" и не является чем-то "из ряда вон выходящим". "Спонтанность" же здесь имеется в виду в том смысле, что для входа во "время Ляпунова" не было создано никаких предпосылок (типа ситуаций "бодрствование-сон" или "сон-бодрствование"): "потустороннее" захлестывает человека, когда тот пребывает в самом обычном, нормальном состоянии. Это, собственно, и есть оговоренный выше вход во "время Ляпунова", по завершении периода которого первоначальный процесс, предшествовавший ему, продолжает следовать по все тем же первоначальным (прерванным или искаженным во "времени Ляпунова") законам. Естественно, каждый человек хоть один раз в своей жизни, да переживал подобный неожиданный "контакт с потусторонним", или "спонтанный вход во «время Ляпунова»" (хотя бы как ситуацию "со мной это уже было") - этот контакт характеризуется полной невозможностью быть объясненным с каких бы то ни было точек зрения, а также ощущением (смутным в той или иной степени) переживания человеком "чего-то внеземного". Разумеется, существуют отдельные индивидуумы, которые переживают подобные события даже довольно часто - но к этому нужно иметь особую предрасположенность, или, что называется, "дар Божий" (в "Per Amica Silentia Lunae" Йетс довольно часто говорит об этом даре). Как бы там ни было, подобные ситуации спонтанного входа во "время Ляпунова" убедительно показывают, что тот - потусторонний - мир не так уж и далек, как это представляется земному бодрствующему взору.

И еще один эпизод об "идеях в действии". Из стремления каждой идеи к своей реализации, или материализации, в своей работе Прайс объясняет и механизм идеомоторного действия (т.е. непроизвольного и неосознаваемого перехода представления о, к примеру, движении мышц, в реальное выполнение этого движения): "Когда кто-то переходит по узкой дощечке через ручей и подумает, что сейчас свалится в воду, можно держать пари, что случится именно то, чего он боится. Так называемые "нервные" люди, которые постоянно думают о том, чего бы им хотелось избежать, постоянно же наталкиваются на это именно  п о т о м у, что все их внимание направлено на предмет своих опасений. А те люди, которых называют "людьми с железными нервами", просто способны отвлекать свое внимание от возможных неприятностей и вместо этого сосредотачиваться на чем-то желательном для себя". Как видно, идеи могут не только "озарять", но и "подталкивать" - и, порой, в прямом смысле слова. В максимально упрощенном виде эта теория выражается простонародным "накаркать" - т. е. "посеять идею" о негативном событии. Следует также указать на то удивительное обстоятельство (оно, впрочем, будет подробно рассмотрено в следующем пункте), что Прайс - ученый XX века, своей теорией идей и идеомоторного действия всего лишь повторят учение о "воображении" мистика и алхимика Парацельса, жившего в XVI веке. Достаточно сравнить вышеприведенную цитату с цитатой из работы Парацельса "Магический архидокс" (глава "О воображении и как оно достигает своей экзальтации"): "Сколько людей погибло на войне из страха перед выстрелом? Но в смерти их повинно лишь собственное воображение, не оставлявшее их до последнего часа. То есть, столь велик был их страх и столь ужасал каждый выстрел, что думали они лишь о том, как будут ранены стрелой. Таких убивают гораздо чаще, нежели отважных, кто смело и без страха идет на врага. ... А потому пусть тот, кто хочет стать добрым солдатом и удостоиться рыцарского звания или же иных отличий на войне, сосредотачивает свой ум и воображение на каком-нибудь выдающемся и отважном военачальнике или полководце, таком как Юлий Цезарь или коими были и многие другие римляне"