Иду к людям (Большая перемена) - страница 30
— Чтобы я… Отправляйся на своё место!
— Неправда! Я вежливо сказал: возвращайтесь! Вот и выполняйте!
Сам я тоже сел за учительский стол, поднял глаза и увидел вздёрнутую вверх руку.
— А у вас что? Я слушаю.
Поднялся сидевший перед Ганжой худощавый паренёк, гибкий, как хлыст, и доложил:
— Ляпишев Геннадий! Нестор Петрович, что же получается? Ходишь, ходишь в школу, потом — бац! Вторая смена, и прощай любимые учителя! На целую неделю! — воскликнул он трагически.
— Не понял, — признался я честно.
— Он работает в две смены. Неделю в первую, педелю во вторую, и тогда пропускает уроки, — пояснила сидевшая передо мной кудрявая девица.
— Вынужден! — уточнил Геннадий. — В остальном всё верно.
— Ясно, Ляпишев. Я постараюсь вам помочь. Кстати, где остальные ученики? А вернее, не кстати, — добавил я с иронией.
Севший было Ляпишев снова потянул руку вверх.
— Вы знаете? Говорите!
Он встал, солидно откашлялся в кулак и произнёс:
— А почему их нет? А потому! Интересно, как у нас получается? Ходишь в школу, ходишь, потом — бац! Вторая смена, и прощай любимые учителя! А я, может, стремлюсь к свету знаний!
В классе снова засмеялись, словно они знали что-то такое, неизвестное мне.
— Не вижу повода для веселья. Человек стремится к знаниям, и это, несомненно, достойно похвалы! — Я повторил Ляпишеву как можно вразумительней: — Геннадий, я всё понял. И сделаю всё, что смогу. Садитесь! Итак, где же остальные?
— А, кто где, — игриво ответила кудрявая девица. — Один женился, второй подал на развод. Третья ждёт ребёнка, четвёртому лень. А пятый…
— Значит, всё-таки у нас есть дежурная. И это вы, — прервал я её упражнения в юморе.
— Я не дежурная. Я просто знаю всё и о всех, — произнесла она с многозначительной улыбкой, словно и я был у неё на крючке.
— Коровянская — наше справочное бюро, — весело прокомментировали в классе.
Урок между тем катился под горку.
— Ладно, отсутствующих мы отметим после урока, — сказал я, сдаваясь. — Сейчас перейдём к опросу.
— А мы это ещё не учили, — торопливо предупредил блондинистый совсем ещё юный ученик, сосед Нелли по парте.
— Я буду спрашивать пройденный материал, — срезал я его убийственной усмешкой. — Итак, вопрос: канцлер Бисмарк и прусский милитаризм. Ну, кто смелый? Кто похвастается своими знаниями?
Ганжа наклонился к Ляпишеву, что-то ему шепнул, и правая рука Геннадия привычно взметнулась над классом.
— Смелым оказался Ляпишев. Прошу к доске!
Ляпишев уверенно прошагал к столу, встал перед классом и начал:
— Этому Бисмарку было ништяк! Он всю жизнь трубил в первую смену, как хотел. А ты ходишь, ходишь в школу…
— Мы об этом уже слышали сто раз! — перебил я его с досадой. — Потом — бац! И так далее… Я переведу вас в первую смену! Чего бы мне это ни стоило! Успокойтесь!
— Учтите мы берём с вас пример. Учимся у вас. Чему? Твёрдости, решимости и принципиальности, — сообщил мне Ляпишев, точно пригрозил.
— Брать с меня пример ещё рано, — пробормотал я, растерявшись.
— А мы берём и будем брать. Благодарю за внимание, — сказал Ляпишев и вернулся на место.
— Го-о-ол! — заорал Ганжа, выпрямляясь в полный рост и вскидывая руки, будто находился на стадионе.
А в правой руке он держал маленький радиоприёмник, связанный проводом с его левым ухом. Вот где таился секрет его глухоты! Мне было обидно, более того, я был оскорблён.
— Ганжа, вон из класса! — завопил я столь же истошно, будто этот мяч забили в мою душу.
— Нестор Петрович, уж вы то должны меня понять. Как болельщик болельщика, — нахально попрекнул Ганжа. — Вы сами небось тоже болеете за кого-то. Верно? Не стесняйтесь, здесь все свои. Небось за «Спартак»? Признавайтесь!
— За «Торпедо», — признался я машинально и, спохватившись, снова крикнул, злясь уже и на свою оплошность: — Вон! Вы слышали? Вон за дверь!
Ганжа охотно направился к выходу, притворно жалуясь:
— Вот и попробуй обрести знания, когда тебя к наукам не подпускают и на километр! Не дают их грызть, тотчас бьют по зубам. Я буду жаловаться, я напишу в газету, — пригрозил он, подмигивая Функе, а в дверях задержался и известил: — А год забил Иванов с подачи Нетто! — И выскочил за дверь.