Император Лициний на переломе эпох - страница 21

.

Трудно представить, что террор против ведущих церковных деятелей мог Лицинием утаиваться. Если под «знаменитыми епископами» считать тех, кто занимал кафедры в крупных городах, то сведения Евсевия выглядят странно – из них никто не пострадал. А Вифинская церковь во главе в Евсевием Никомедийским процветала, так как последний имел полупридворный статус[140]. Константин в послании к никомедийцам упоминает о каких-то «истинных епископах»[141], ставших жертвой режима Лициния. У Феодорита назван лишь Павел Неокесарийский, у Евсевия говорится, что более всего были затронуты гонением «Амасия и другие города Понта»[142].

В агиографической литературе сохранились сведения о 40 воинах-мучениках[143] из Севастии, пострадавших в 320 году при Лицинии. Показательно, что Севастия, Амасия и Неокесария находятся сравнительно близко друг от друга, следовательно, данные Евсевия и Феодорита необходимо соотносить со свидетельством о мученичестве 40 воинов. Очевидно, что в одном из районов Малой Азии были гонения на воинов-христиан и на служителей культа: церкви либо запирались, либо разрушались. В целом создается впечатление, что

Лициний пытался репрессиями усмирить церковь Понта, которая, есть основания полагать, демонстрировала свою независимость от главы малоазийской церкви Евсевия Никомедийского. Порядок наводится с помощью военной силы, и становится понятным, что некоторые воины-христиане не захотели выступать против единоверцев, и были преданы за это казни.

Наиболее пострадавшей областью оказалась северо-восточная часть Малой Азии, возможно также потому, что там были сильны сепаратистские настроения, и местная церковь больше стремилась признать власть армянских царей, чем римского императора. В целом, масштабы гонений были ограничены, не распространяясь на всю церковную организацию.

В то же время религиозный курс Лициния, по сообщению Сократа Схоластика, вызвал недовольство Константина, и оба императора обменивались посланиями по этому вопросу. «А когда в том или другом случае поступал он (т. е. Лициний. – Б.К.) тирански, то отнюдь не укрывался от Константина, и, зная, что Константин на него досадует, прибегал к самооправданию. Прислуживаясь ему, он обольщал его притворною дружбою и многократно клялся, что не будет замышлять ничего тиранского, но клянясь, в то же время был вероломен, потому что не оставлял мысли о тиранстве и намерения преследовать христиан»[144]. Принципы отношений императорской власти и церкви в то время еще не были утверждены и не имели положительных традиций, поэтому неудивительно, что у императоров начались разногласия, причем Лициний предпринимал такие шаги, которые могли восприниматься как репрессивные или направленные на сокращение влияния церкви.

Несмотря на противопоставление христианских источников «гонителя» Лициния благочестивому Константину реальная ситуация была неоднозначной. На территории Константина было своеобразное небольшое гонение в 317 году – против донатистов (сторонников епископа Доната, отколовшегося от карфагенской церкви), причем несколько епископов были убиты, ряд других подвергся ссылке. Т. Барнес справедливо считает, что возвращение Константином донатистских ссыльных в 321 году было вызвано пропагандистскими соображениями – Константин не хотел представать гонителем перед приближающейся войной с Лицинием[145]. Это показывает, что поступки Лициния иногда совпадали с тем, что делал

Константин, но последний был гибче. Даже время проявления гонительных тенденций в обеих частях империи было одно и то же. Сведения Евсевия об ужесточении тюремного режима при Лицинии, запрете подкармливать заключенных их сторонникам[146], показывают, что действия Лициния похожи на поведение Цецилиана, карфагенского дьякона в период диоклетиановского гонения. Этот дьякон выступал против приношения пищи христианам, посаженным в тюрьму, а также против мученичества и культа святых[147]. Скорее всего Лициний хотел внутренне сплотить церковь под властью своего сторонника Евсевия Никомедийского. Кроме того император хотел пресечь христианский радикализм (мученичество).