Императорский покер - страница 43

Бертье, подобно Ожеро, Мюрату и некоторым иным маршалам, тоже покинул императора перед самым концом Ампира. Вот только, в отличие от других, увидев российские войска, направляющиеся на Париж, маршал выбросился из окна и скончался на месте.

И, наконец, сын бедного нотариуса, Никола де Дьё Сульт (1769–1851), похожий на некоторых описанных выше, храбрый забияка и ужасный грабитель. В ходе военных походов он поступал в соответствии с максимой: "Fais ce que to dois, advienne que pourra", что в его собственном, слишком вольном переводе звучало: "Тащи, что только можно, и пускай творится, что угодно". Он не был выдающимся стратегом, хотя в Испании захватил крепость Бадахос, и сразу же после того сумел проиграть битву под Альбухерой, хотя, в соответствии со всеми принципами военного искусства и здравого смысла, он просто обязан был ее выиграть. Веллингтон верно заметил, что Сульт умел правильно вывести собственных солдат на поле боя, после чего просто не знал, а что с ними делать дальше.

У Сульта имелось хобби — строить памятники. В Булони его солдаты весьма долго восхищались памятником, который строил их маршал, пока не узнали, что издержки на него покрывает не правительство, но они сами — Сульт ежемесячно вычитал у них однодневный заработок. С того момента памятник уже совершенно перестал им нравиться, а один из полковников заметил:

— Если бы славу так же легко можно было добыть, как и деньги, наш маршал стал бы самым знаменитым в мире человеком.

Сульт старался не упускать и славу, так как был весьма амбициозен. И вообще, это был самый амбициозный из маршалов Наполеона. Первой амбицией Сульта было: стать пекарем. Ради этого он в молодости дезертировал из армии, только семья не позволила поменять ему порох на муку и приказала вернуться в воинские ряды.

Вторая величайшая амбиция Сульта касалась его титула. Как вы, мои читатели, уже заметили, Наполеон давал своим маршалам княжеские или герцогские титулы либо с названиями битв, в которых те отличились, либо с названиями провинций Империи. Получавшие последние из указанных были в ярости, ведь подобный титул мог вызывать подозрение, будто бы их обладатели ни в одном бою не отличились. Сульт мечтал о том, что станет герцогом Аустерлицким. Он считал, что имел на это право, поскольку, командуя центром, сыграл в данном сражении ведущую роль. Но, как мы помним, Наполеон при Аустерлице одержал победу лично, с помощью собственных "обольщенных детей", и ни с кем не собирался делиться славой. В результате, Сульт получил титул герцога Далматского и так никогда не смог от этого удара оправиться.

Много лет спустя, в 1826 году, австрийцы, которых раздражало, что француз носит титул с названием принадлежавших им территорий, взяли и аннулировали это самое Далматское герцогство. И тогда вся Франция, от чистильщиков обуви до Виктора Гюго, просто сошла с ума, и дипломатические переговоры повисли на волоске. Перепуганная Вена вспомнила о величайшей жизненной амбиции Сульта и, желая утихомирить страсти, в качестве компенсации предложила ему… титул, о котором он так мечтал, в замечательном звучании: Сульт-Аустерлиц!

Было когда-то такое время, когда за этот титул Сульт отдал бы руку, половину жизни, да все, что угодно, но единственный человек, от которого Сульт этот титул принял бы, был мертв вот уже как шесть лет. Старый маршал с презрением предложение отверг.

Этим жестом Сульт продемонстрировал собственное величие. Ибо все они, вся эта банда оборванцев, которых Наполеон вытащил из сточной канавы, чтобы поместить на подиуме Европы, по- своему были великими. И лучше всего они доказали это как раз в третьем раунде императорского покера.

Мистик Александр поставил на карты, отличавшиеся тем, что они могли гордиться высоким происхождением, в основном, это были графы и князья. Причем, в каббалистическом раскладе — царь сыграл пятью картами с надпечаткой "Б". Это были пять генералов: Багговут, Багратион, Барклай, Беннигсен и Буксгевден, при чем, каждый из них был, собственно говоря, иностранцем, а некоторые не имели ни единой капли русской крови в жилах. Да, трудно не признать, что Мама История иногда отпускает невообразимые шуточки.