Инфант испанский - страница 4

стр.

— А ты чо это такой резкий?

Шкафообразный изумился так искренне, что выпустил свою жертву. Девушка тут же рванулась в сторону, заодно выдернув из ловушки и свою растерянную подругу. Саша с облегчением отметил, что они оказались у него за спиной. Молодцы девчонки, упростили ему задачу! Теперь все будет хорошо. Еще несколько секунд, вот сейчас, он уже настроился, только выждать первые такты вступления…

Щербатый медленно встал с лавки. Он больше не улыбался. Саша ясно видел себя его глазами: жалкий хлюпик, дохлый цыпленок, недоделок, соплей пришибить можно, как только посмел пасть свою раззявить… Поезд вдруг дрогнул и поехал, постепенно набирая скорость, так что все на мгновение потеряли равновесие, а Саша, нелепо взмахнув руками, вступил чуть раньше положенного и едва не испортил все дело.

Как во городе было во Казани,
Грозный царь пировал да веселился.
Он татарей бил нещадно,
Чтоб им было неповадно…
Вдоль по Руси гулять!

Он пел ровно, хорошо, плотно, он всегда гордился этой арией, которая так не соответствовала его облику застенчивого ботаника и оттого производила еще больший эффект, пусть даже отчасти комический. Вот и сейчас — он ведь просто поет, это просто голос, типичный бас-кантанте, хотя и с некоторой надеждой превратиться в центральный… еще ничего не включилось, только в кончиках пальцев покалывает… А они уже онемели и попятились, просто от неожиданности. То ли еще будет, голубчики, то ли еще будет! Есть, вот оно… поехали!

Задымилася свечка воску ярого,
Подходил молодой пушкарь-от к бочечке.
А и с порохом-то бочка закружилася,
Ой, по подкопам покатилася…
Да и хлопнула!

Щербатый опомнился первым, но это ему не помогло: взметнулась невидимая и непобедимая волна и смела всех троих, как щепки, протащила через вагон, ударила о дверь и свалила кучей на затоптанный пол.

Завопили, загалдели злы татарове,
Благим матом заливалися…

О да, каким они залились матом, когда обрели способность дышать и говорить! Но надо заканчивать с этим грязным делом. Саша сделал паузу — совсем небольшую, чтобы не испортить песню, пусть только они подползут чуть ближе… Вот так в самый раз.

Полегло татаровей тьма-тьмущая,
Полегло их сорок тысячей…
Да три тысячи!

Под напором звуковой волны задребезжали стекла. Саша захватил новую порцию воздуха для последнего удара, но он не понадобился: поезд вылетел из темноты на освещенную станцию, за окнами замелькали и остановились колонны, и все трое его противников разом сиганули в открывшиеся двери. Ну уж нет, голубчики, извольте дослушать до конца! Саша выскочил на платформу и послал им вдогонку заключительное:

— Эгей! Ха-ха-ха-ха-ха!

Ух как они улепетывали, перепрыгивая через три ступеньки! Так-то вот! Чтоб им было неповадно!

Сам немного оглушенный, Саша обернулся, чтобы шагнуть обратно в вагон, но тут же рефлекторно отскочил от края платформы: поезд уже тронулся, унося дальше напуганных девушек… и Сашин чемодан.

Он тяжело опустился на скамейку. Придется, наверное, идти в бюро находок, или как это называется. Что там было в чемодане? Одежда — ладно, пусть ее. Ноутбук — черт, это уже хуже. И ключи от квартиры, где ему предстояло сегодня заночевать. Надо кому-нибудь позвонить, чтобы… чтобы что? Мысли путались, накатила дурнота. Но это ничего, это всегда бывает после… такого. Посидеть минутку, отдышаться — и все пройдет.

— Вы чемодан забыли, — прозвучал в его ушах мягкий вкрадчивый голос.

Саша вздрогнул, поднял глаза и увидел незнакомого человека в черном пальто, а рядом с ним — свой чемодан.

— Но… как? Откуда?..

Он потряс головой. Чемодан остался в вагоне, где не было никого, кроме тех двух девушек. Станция была пустынна, в вагон никто больше не заходил. Гул поезда едва успел затихнуть в тоннеле…

— Это ведь ваш? — спросил человек в черном пальто нетерпеливо.

Саша нерешительно приоткрыл карман чемодана и вытащил оттуда край своего свитера.

— Мой…

— Вот и хорошо. Спокойной ночи!

— Подождите, но как вы…

Саша не успел договорить, человек в черном пальто уже бежал вверх по ступенькам.

— Постойте! — крикнул Саша в отчаянии.

Ноги его не держали, и он понимал, что не догонит своего загадочного благодетеля. Тот все-таки притормозил, но лишь затем, чтобы отмахнуться: