Интерпол - страница 78

Пока Дикопф находился в председательском кресле, а проницательный и опытный Непот — в президиуме позади него, никому не дозволялось нарушать обычный хвалебный настрой речи 270 делегатов. Американский наблюдатель делился своими впечатлениями: «Многие делегаты были готовы отстаивать мнение, что терроризм — это уголовное деяние, которое не подлежит прощению за политические мотивы. Израильский делегат не смог добиться включения этого вопроса в повестку дня Ассамблеи… Многие представители считали: нынешний Устав требует пересмотра. Подавляющее большинство делегатов было за создание специальной международной службы для борьбы с террористами, а центр ее мог бы располагаться в Лондоне, в Скотленд-Ярде, под руководством Роберта Марка, нового британского комиссара Полиции метрополии». В то же время на 44 страницах отчета об Ассамблее, опубликованного в «Обзоре Международной криминальной полиции» (редактором которого номинально являлся Жан Непот как Генеральный секретарь), мы не найдем не только ни единого слова, но даже намека на ужасные события в Мюнхене, бросившие столь дерзкий вызов силам международной законности.

Но мы увидим там ежегодные отчеты Генерального секретариата перед Ассамблеей по вопросам о незаконной торговле наркотиками, о международных бандах фальшивомонетчиков, о нелегальной торговле алмазами, о сотрудничестве в области борьбы с подделкой валюты и о наплыве фальсифицированных наручных и настольных часов (на дешевые товары ставятся торговые марки известных фирм). Мы увидим также сообщение о планах некоторых стран-участниц выпустить в будущем году памятные марки в честь 50-летнего юбилея Интерпола (если вести отсчет с Генеральной ассамблеи 1923 года в Вене). Есть еще и увлекательная дискуссия по поводу дальновидного предложения Непота создать компьютеризованный международный банк данных по преступлениям и преступникам, к которому по телефонной сети будут иметь прямой доступ все НЦБ. Это была блестящая идея, опередившая свое время, но воплотившаяся в жизнь только сейчас, в 90-х годах. А тогда, в 1972 году, этот проект FIR (по первым буквам французского названия проекта — Fichier ln-formatise des Recherches) был тепло встречен (тут же создали специальную подготовительную комиссию), но после ухода Жана Непота в 1978 году в отставку, без лишнего шума забыт.

Но о побоище на Мюнхенской олимпиаде — ни слова.

Почему так поступил Непот? Он безусловно не был антисемитом, ненавидел терроризм и нарушение общепринятых правил. Он не симпатизировал убийцам с автоматами. Тогда почему же он не позволил своей организации — а это была его организация — вмешаться и призвать к правосудию преступников, спланировавших и осуществивших подобное бесчинство?

Существовала опасность, что если он разрешит организации вмешаться, то все арабские государства покинут ее, и его любимый Интерпол развалится, объясняет Роберт ван Хов. Правду говоря, Интерпол тогда был «папской вотчиной» Непота, за четверть века на командном посту он превратился в последнюю инстанцию. Так же, как Эдгар Гувер, недавно, в мае, тихо скончавшийся во сне, был шефом ФБР так долго, что оно превратилось в его памятник. Многие подумают: к сентябрю 1972 года Непот, которым все восхищались за его выдающиеся способности, слишком долго находился на посту фактического руководителя Интерпола.

Три года спустя в Сен-Клу он сказал мне в первом интервью, взятом у него для журнала «Дейли телеграф», не ссылаясь на свое решение в сентябре 1972 года (о котором в то время никто из посторонних не знал): «Интерпол — это добровольная организация, основанная на взаимности, как и любая другая международная организация. Мы не можем отталкивать наших отдельных членов». В общем, выживание превратилось в самоцель.

Но есть, возможно, еще одна причина: вспомним сильное французское влияние, которое ежедневно ощущалось в жизни организации в то время, немаловажную финансовую поддержку, все еще продолжавшееся господство во всех сферах деятельности Интерпола. Учтем и комментарий независимого американского наблюдателя на франкфуртской Генеральной ассамблее: «Если бы делегатам Израиля удалось поднять перед Ассамблеей вопрос о бойне на Олимпийских играх, можно было ожидать, что арабские делегации покинут и Ассамблею, и организацию, а французы, которых связывают тесные узы с Алжиром и которые проводили политику дружбы с арабами и внесли в Интерпол большой вклад, оказались бы в неудобном положении».