Интервью для столичной газеты - страница 16

Тут уж расхохотался Максуд:

— Да, парень, плохи твои дела! А ты не таись, открывайся усерднее, чтобы быстрее узнала,— посоветовал Гимаев, и оба опять не удержались от смеха.

И вдруг Максуда осенило:

— Тарас, ты ведь связист… не мог бы выручить, поставить здесь телефон? Глядишь, по вечерам и справлялся бы о моем здоровье, а я бы консультировал тебя в критических ситуациях,— и они оба снова расхохотались.

— Странно, как мне до сих пор не пришла в голову мысль поставить себе, то есть и тебе, телефон. Это в моих силах, обещаю. Завтра к твоему возвращению с работы он будет стоять вот на этой тумбочке. Тебе какой больше нравится: белый, желтый, красный?.. — вошел в азарт Тарас.

— Да мне все равно — какой, лишь бы работал.

— Обижаешь, старик, фирма веников не вяжет! — и Тарас поглядел на часы: видимо, невеста была строгая.

Стройплощадка информационно-вычислительного центра, где смонтировали ему кран, находилась недалеко от общежития, и на работу Гимаев ходил пешком. Он уже успел заметить, что, как и во многих молодых городах, автобусы в Джизаке ходят неважно. Сравнивать работу городского автобуса, у которого, казалось бы, тоже есть график, с междугородным — это все равно что пытаться сравнивать полярные понятия: день и ночь, белое и черное. А ведь, казалось бы, наладить междугородное сообщение гораздо труднее, чем городское. Это был один из многих парадоксов жизни, на которые он стал обращать внимание, выйдя на свободу.

Центр — ИВЦ — возводился в строящемся жилом массиве, и неподалеку от Гимаева работали еще три крана — два на домах, один на детском садике. Бетонировали фундамент, и Гимаев пока был не особенно загружен: подвозили в день машин десять раствора, сливали в огромные бадьи, и Гимаев подавал эти бадьи на указанную бригадиром точку — вот и вся работа.

Кран был новый, смонтирован что надо и пока в особом обслуживании не нуждался.

Уже на третий день прибежала к нему за помощью соседка, работавшая на ярко-оранжевом трубчатом кране, который между собой крановщики называли «труба».

— Опять сход передних тележек. Я уже устала от этого, что ни неделя — та же история. Вроде и не перегружаю, и двигаюсь осторожно, не делаю резких движений, остановок, а постоянный сход. Какие-то кривоногие эти краны. Восемь их в управлении, и со всеми мученье одно, а не работа. Я уж боюсь этого крана, как черта,— и издерганная женщина по-мужски зло выругалась.

Гимаев отправил крановщицу вызывать техпомощь — без мощных домкратов поставить кран на рельсы — дело немыслимое, а сам пошел посмотреть — что и как: бетона для него не предвиделось еще часа два.

В колонии у них стояли такие же две «трубы», и с ними повозились тоже немало. Но там крану стоять не дадут: нет объема — нет заработка, нет заработка — нет дополнительного питания, а с этим никто мириться не хочет, и тамошние умельцы день и ночь мозговали у кранов и довели их до ума. Гимаев сейчас жалел, что не до конца вникал тогда в ремонт кранов,— как бы теперь пригодилось!

Вернулась крановщица и недобро погрозила кулаком в сторону города, где выпускались эти краны.

— Посмотрите, сплошные непровары швов! Как неделя — так трещина и отыщется, вызывай сварщика, а право на ремонт кранов с применением сварки имеет не каждое управление, так что ждем сварщика из Ташкента, а кран стоит,— говорила женщина, шагая следом за Гимаевым.— Новая «труба», а вся в латках, косынки-усилители кругом. А электрическая часть? После каждого дождя не дотронуться, кругом бьет током. Почему позволяют выпускать такие горе-механизмы, куда «Госгортехнадзор» смотрит?!

Гимаев знал — почему, но молчал. Плохой хозяин даже не поймет всерьез конструктивных неполадок крана, потому что монтирует кувалдой и эксплуатирует варварски. Отнесет дефекты заводские на свой счет, а жаловаться ему невыгодно: у него хозяйство, как после пожара, а ремонтная база — один токарный станок, да и то устаревший. Кому бесхозяйственность напоказ выставлять захочется? Право на жалобу иногда заслужить требуется.

А хороший хозяин тоже не станет жаловаться, потому что кран — машина дефицитная. И если у хорошего хозяина есть на год фонд на заводе, он его непременно, хоть мытьем, хоть катаньем, реализует в первой половине года, а самые шустрые еще в первом квартале,— потому что без кранов план горит, объекты сиротливо стоят, а за это по головке не гладят.