Интервью с авторами АТ 2018 - страница 10

Георгий: Герои «Туманов» представляют интересы разных групп и слоев общества. Главный герой может быть абсолютным добром для близкого круга и абсолютным злом для тех, чью жизнь может поменять своими решениями. Мне кажется, нам удалось это отразить в книге.

Вы пишите в разных жанрах, в каких еще хотите попробовать свои силы?

Ирина: Хороший вопрос) У нас есть несколько проектов, в том числе и в одном из популярных жанров, но они пока скрыты от читателей. Хотим для начала определиться, насколько это будет интересно для нас самих. Кроме политической драмы, мы пишем сборник забавных историй о животных и цикл юмористических рассказов. Но наш приоритет — это, конечно, современная проза.

Георгий: Да нам как-то не надо пробовать силы, они у нас есть и много.) Жанр принципиального значения не имеет. В планах нет понадкусывать все яблоки: перед нами стоит задача, в первую очередь, не останавливаться, продолжать свое развитие.

Если бы Вам предложили экранизировать одну из ваших книг, то какую выбрали бы? И кто сыграл бы главных героев?

Ирина: Ох)) Ну, первые «Туманы», а точнее, «Колыбель Ньютона» к экранизации уже готова, но мы пока не определились, кого бы хотели видеть в качестве режиссера. Шучу, конечно. По поводу актерского состава надо подумать, дело очень серьезное, с наскока не решить).

Георгий: «Кот Троцкий и Компания». Главного героя, безусловно, должен сыграть виновник торжества.

Твои любимые российские, советские и зарубежные классики. И почему?

Ирина: К своим сорока трем годам я прочитала уже так много, что отчасти утратила этот особенный обостренный читательский вкус. Радость открытия, погружения в слово, прелесть новизны. Но Булгаков — это навсегда. Сколько ни перечитываю, всякий раз — радость, уже узнавания. Из современников не могу выделить действительно любимых авторов, но могу назвать тех, кто сумел удивить, растревожить, заставить задуматься — словом, остановить хоть ненадолго безумный бег времени. Дмитрий Глуховский с его «Будущим». Рекомендую также «Сумерки» и «Рассказы о Родине». Михаил Елизаров — удивительно емкие, почти поэтические метафоры, и при этом безжалостно режущая, неприкрытая правда жизни. Много еще кого из русскоязычных современников могла бы упомянуть, но боюсь, что не останется места для любимых зарубежных авторов. Маргарет Этвуд, феноменальная, фантастичная, удивительно близкая мне и в слове, и в поднимаемых ею темах. Дэвид Митчелл и его «Облачный атлас», надолго укравший мой покой. Рут Озеки, автор пока единственной, но зато какой книги! «Моя рыба будет жить» — роман странный, будоражащий, тревожащий и к финалу забирающий с головой.

Георгий: Мне сложно выбрать любимых авторов: у одного и того же автора мне может нравиться одна книга, и не нравиться — другая.

Я тоже очень люблю Михаила Булгакова, он сейчас актуален, как никогда. Ты согласна с ним, что «Рукописи не горят»?

Ирина: Настоящее — не горит и никогда не перестает, и это касается не только книг. И да, Михаил Афанасьевич отчасти провидец — ну, или же отличный психолог и знаток душ человеческих. Люди как люди, но квартирный вопрос нас по-прежнему портит.

В заключение нашей беседы маленький блицопрос.

Что для Вас табу в ваших книгах?

Ирина: Табу как таковых нет — все, что существует в жизни, как бы омерзительно или прекрасно оно ни было, может стать литературным приемом, если у автора возникнет необходимость показать через него нечто значимое. Другое дело, что для себя мы решили не делать существенных акцентов на чувственных сценах, не детализировать их. Но это не морализм, а сугубо практические соображения — жанр книги обязывает.

Георгий: любое нарушение действующего законодательства государства, гражданином которого я являюсь.

Что нравится и не нравится на лит. сайтах?

Ирина: Для меня литературные сайты — это прежде всего механизм выхода к читателям. До тех пор, пока меня устраивают технические возможности того или иного сайта, я закрываю глаза на многие частности. Что же касается авторских тусовок, неизбежных на литсайтах, то не нравится избыток необязательного общения.