Искатель, 2017 № 08 - страница 21

Перед заключительными словами его голос осекся. Тед отдавал себе отчет, что с каждым днем все глубже проваливается в трясину любви. Линта отвечала ему взаимностью — но лишь до определенной степени: внутри нее будто была черта, которую она отказывалась перешагнуть. Поэтому одновременно с трясиной любви Тед проваливался и в трясину безумия. Он жаждал любви этой девушки, как не жаждал ничего и никогда прежде. Но любовь не давалась ему, хоть и держалась лишь на расстоянии руки. Теду казалось, что ему требуется лишь разгадать какую-то загадку или совершить какой-то поступок, и он получит ее. Но что это была за загадка? Какой именно поступок мог все изменить?

Тед чувствовал, что неведомая сила сводит его с ума. Нет, этой силой была не любовь. Эта сила лишь использовала любовь как маскировочный куст, а сама щипала Теда исподтишка и наслаждалась его агонией. Возможно, думалось Теду, если ему удастся понять, что это за сила, он разберется и во всем остальном? Была ли это ревность? Неудовлетворенность собой? Незнание предмета? Незнание предмета… Хм… А что, собственно, Тед знал о любви?

Он осторожно покосился на Линту. В ее глазах отражались узкими полосками небо, близлежащий лес и ковер низкорослых горных трав. Каких-либо эмоций в этих глазах не отражалось. Они были красивыми зеркалами, однако не души, а окружающего мира. Обычными, качественными зеркалами, какие производили на предприятиях. Зеркалами, которые прекрасно подходили для того, чтобы верно отражать физический мир, но совершенно не годились для передачи мира чувств.

Пытливость его взгляда не осталась незамеченной Лин-той. Ее скулы поднялись, обнажив резцы зубов, — улыбка у нее выходила всегда одинаковой, словно она разучивала ее годами, но о существовании полуулыбок или поигрывания уголками губ не знала или предпочитала не знать.

— Как думаешь, — спросила она тоном ведущего викторины, который осведомлен о правильном ответе, но которому тем не менее чрезвычайно любопытно, найдется ли человек, способный добраться до ответа самостоятельно, — какое самое холодное место во Вселенной?

— Самое холодное место во Вселенной? Наши сердца.

При этих словах глаза Теда заволокло дымкой. Это были глаза, отлично приспособленные для трансляции всей палитры людских переживаний, однако в этот момент Линта и не думала справиться по ним о душевном состоянии своего любовника.

— Ваши сердца? — с недоверием переспросил ведущий викторины, начинающий опасаться, что к вопросу может быть два, а то и более равнозначных ответов.

Внутри Теда со стоном проснулось отчаяние: неужели Линта играла с ним в какую-то свою игру, которую выдавали эти слова, полные изощренной издевки? Не могла же она быть столь наивна, чтобы исказить до неузнаваемости простую в своем посыле мысль!

Похоже, он действительно застонал, поскольку впервые за долгое время Линта повернулась к нему и поинтересовалась:

— У тебя что-то болит?

— Душа у меня болит! — жалостливо воскликнул Тед и издал стон, уже не скрываясь. — Душа!

— Душа болит… — В голосе девушки Теду послышались нотки чуть ли не наслаждения. — Говорят, это здорово.

— Кто говорит, что это здорово? — У Теда уже почти не осталось сомнений, что он сошел с ума: настолько нелогичным было то, что говорила Линта, но логика-то в ее словах хоть какая-то, но должна была быть! — Кто?!

— Наставники.

— Это еще кто? Преподаватели в вашем пансионе?

— Да, преподаватели — можно их и так называть. Что с тобой? Не хмурься. Тяжелые периоды в жизни есть у каждого. Надо просто сжать зубы. Но только не хмурить лобик и носик — чтобы не было морщин.

— Линта!

— Терпи. Способность терпеть — младшая сестра мужества. Терпеть значит…

— Линта!

Девушка осеклась и уже настороженно, почти шепотом, спросила:

— Что?

— Линта, почему ты такая?

— Со мной что-то не так? Я в недостаточной степени женщина, да?

— Да вполне ты женщина… Но ты пойми… — Тед вдруг решил сыграть ва-банк и выяснить наконец, насколько сильно Линта привязана к нему и привязана ли вообще. — Ты пойми, мужчина не может быть с женщиной, которая отказывает ему в сочувствии.

— Это что-то новое, — встрепенулась Линта. — У меня нет таких данных.