Искатели странного - страница 5

«Если бы успели сбежать с холма, сейчас мы были бы на полпути к этой роще. Только бы успели спасатели! Габровский наверняка сумел бы найти выход из положения. Во всяком случае, уж он-то не дал бы погибнуть Вере. Если бы хоть ее можно было спасти!»…Мерцает в зеркале, плывет неясное лицо… Пальцы вновь ощутили тепло и бархатистость кожи… «Если бы можно было ее спасти! Сидела бы вот так же в этой роще. Туда не достанет огненный язык «Консулы». Пусть бы сидела себе в роще, на берегу ручья, уткнувшись лицом в поднятые колени. Пусть бы…»

Медленно и страшно, совершенно беззвучно, выворачиваясь наружу толстенными листами титанового сплава, лопнул борт корабля, выпуская изнутри огненный вихрь.

Последняя яркая вспышка, буря мыслей и чувств пронеслась в голове стоявшего на холме лицом к кораблю, завершившего свой первый рейс Криса. «Пусть бы сидела… В роще… Вера… В роще!.. Вера!!!»

Крис был мертв за долю секунды до того, как на холм обрушилась лавина все испепеляющего жара.

Из летящего на предельной скорости бота заметили горящий корабль. На вершине окруженного огненным кольцом холма была уже видна неподвижно стоящая человеческая фигура. Гигантский протуберанец встал над обреченным кораблем. Бот резко развернулся, чтобы не влететь в огненную карусель.

Камни на вершине холма оплавились от нестерпимого жара. Собравшиеся в диспетчерской вслушивались в тяжелое молчание на борту бота. Слишком поздно…

Искать второго космонавта не имело смысла. И все же бот начал описывать концентрические круги вокруг раскаленного кратера — места, где только что лежала «Консула».

Вдруг, пролетая в нескольких километрах от места катастрофы, пилот резко бросил суденышко в крутое пикирование и мастерски посадил его на небольшой полянке. Выскочившие спасатели, здоровенные и далеко не чувствительные парни, молча обступили сидящую на берегу ручья, уткнувшую лицо в поднятые колени девушку в синем летном комбинезоне.

Он никак не мог дотянуться до пульта. Ремни цепко держали его в кресле. Застежки блокировало, и он бился, как муха в тенетах. Он уже понял, что ни отстегнуть, ни порвать ремни не удастся, и пытался достать тумблер на пульте левой рукой — так было ближе. Десантный бот трясло и бросало, и при каждом рывке тумблер то чуть придвигался к его растопыренным пальцам, то вновь удалялся. Он перегнулся вперед так, что от ремней нечем стало дышать. В бессильном желании упереться во что-нибудь и продвинуться еще на несколько миллиметров он заскреб ногами по гладкому пластику пола и проснулся.

Одеяло свалилось на пол. Чуть слышно ворковал климатизатор под окном. Сквозь поляризационные стекла брезжил слабый полусвет, но Габровский знал, что за окном уже рассвело. Он полежал еще немного, освобождаясь от кошмара, затем медленно сел, упираясь руками в эластичный матрац.

— Окно! — негромко скомандовал он.

Бытовой компьютер услышал, окно стало чуть прозрачнее. Сквозь него можно было рассмотреть темную массу деревьев и неясную полосу горизонта.

— Окно! Окно! Окно! — нетерпеливо повторил он несколько раз.

Стекло каждый раз становилось прозрачнее и наконец с легким стуком ушло в стену. В комнату ворвался холодный утренний ветерок. Стало зябко. Габровский обхватил плечи руками, подумал, что сна уже не будет, и босиком пошлепал в ванную — принять душ и одеться.

Когда он вернулся, кровать уже спряталась. Он улегся на диван. Там было не так удобно, но было лучше видно окно и пейзаж, открывающийся за ним. Габровский вдруг поймал себя на том, что эта комната в гостинице, и вид за окном, и сама эта планета не вызывают в нем никаких особенных чувств, и с тоской подумал, что стареет. Лет пять назад, впервые оказавшись на новой планете, он вел бы себя совсем иначе. Хотя нет, вел бы, пожалуй, так же, но вот чувствовал бы себя по-другому.

Не вставая с дивана, Габровский дотянулся до ручного пульта, нажал кнопку. Вспыхнул экран в стене. Еще вечером Габровский послал на Землю запрос, ночью был принят ответ, и сейчас разворачивались полученные файлы.

С экрана на Габровского глянуло знакомое лицо дежурного диспетчера.