Искатели странного - страница 6
— Здравствуй, Алексис! — Он смотрел прямо на Габровского. — Не буду спрашивать, зачем тебе эта информация. Хочу только предупредить, что качество записей — не очень. На Росе аппаратура так себе. Да ты ведь бывал там, знаешь.
Он помахал рукой с экрана и исчез. Сразу же появились цифры — параметры последнего рейса «Консулы». Габровский перестал замечать что-либо вокруг. Он заново, вместе с Крисом и Верой, переживал разыгравшуюся три месяца назад трагедию.
В записях было все — показания телеметрических приборов, анализ метеоритной обстановки в районе планеты, фотографии места катастрофы… Документы завершились материалами комиссии по расследованию несчастного случая. Но не это сейчас интересовало Алексея Габровского.
Он еще раз бегло просмотрел запись: нигде не было ясного ответа, как спаслась Вера.
После аварии она была в глубоком шоке. Из клиники ее выпустили только спустя полтора месяца, да еще на несколько месяцев отстранили от полетов. Из записей бесед с ней было ясно только, что она не помнит, как и почему отстал от нее Крис.
Габровский тихо чертыхнулся — эти кретины из комиссии не сообразили провести простейший хронометраж. Их интересовало только то, что происходило с кораблем. А между тем — и Габровский теперь это ясно видел — Вера просто не могла успеть добраться от корабля до рощицы, где ее нашли. Спасатели прибыли раньше, чем она добежала бы туда, — это в том случае, если бы не было катастрофы, бежать пришлось бы по гаревой дорожке, да и вообще выбежала она за десять минут до приземления…
Алексей выключил экран и задумался. Отпуск летел ко всем чертям. Это было ясно как день. Только вчера утром он прилетел сюда, на Таврию, малообжитую планету земного типа. Устроил в номере уютный беспорядок, настрого запретил роботам заниматься уборкой в его отсутствие и приготовился отдыхать. На всю катушку.
А вечером на танцах в Зоне отдыха он вдруг увидел Веру. Она выделялась из веселой, беззаботной толпы. Чувствовалась в ней какая-то напряженность. Даже не внешне, нет. Непонятно, что именно, — может быть, что-то в выражении лица, в манере держаться? Это Алексей заметил еще до того, как узнал Веру. А узнав, он начал настраиваться на нее, посылая ей менто тревоги и неуверенности — то, что успел и сумел разглядеть в ней.
Он сразу увидел, что попал. Увидел, даже не получив ментоответа. Она забеспокоилась, стала оборачиваться и высматривать его в толпе, он спрятался за спины и осторожно вышел, продолжая принимать ее менто — вопроса и беспокойства, тревоги и тоски. Он уже понял, что не оставит ее одну, хотя и не представлял, что сможет для нее сделать. Одно было ясно — ей надо помочь.
Ему расхотелось развлекаться. Он вернулся в номер, вызвал Информарий и послал запрос на Землю, в Комитет по исследованию космического пространства…
Утро было в разгаре, солнечное и теплое. В кафе он пошел пешком и добрался до него часов в десять. В зале было пусто. Подбежал автомат, подал пластиковую карточку-меню. Половина блюд были незнакомыми. Он заказал наугад.
Вдруг ему стало не по себе. Повеяло неустроенностью и одиночеством. Вера. Она молча остановилась около столика. Габровский подвинул стул. Она села.
— Ты — Габровский. — Это прозвучало не вопросом, а утверждением. Габровский кивнул. Он не удивился. Его знали многие. Она к тому же летала с Крисом. А уж Крис-то его знал лучше многих.
— Чего ты от меня хочешь? — спросила она спокойно. Слишком спокойно. Алексей промолчал.
— Ведь это ты вчера был в Зоне отдыха? — На Габровского накатилась волна тревоги и неуверенности, неуверенности и тоски — она вернула ему его вчерашнее менто. Вернула в точности. Значит, помнила все время. Только теперь он впервые разжал губы.
— Ты мне нужна. — Он ответил ей грубовато-лаконично. Так надо было. Он сейчас окончательно убедился в этом. Именно грубовато и лаконично. И только по делу. Вера была вся как сжатая до отказа пружина. Чтобы она не сорвалась, нужно было дело, необходимо было окунуть ее в работу. И он готов был дать ей эту работу.
— Я всем нужна. — Вера пожала плечами. — В последнее время…