Испепеляющий разум II - страница 10

— Что за кризис мы переживаем сейчас? — Арчон поднял вверх свои кустистые седые брови.

— Никакого кризиса нет, Спикер. Все это — мои проблемы. Мне только что было приказано передать вам командование кораблем. — Во рту у него пересохло, кофе казался безвкусным. — Я могу показать вам запись, если хотите.

Арчон нахмурился, провел по своей густой бороде толстыми пальцами, обдумывая что-то.

— Покажите, если вам не трудно.

— «Боаз», покажи нам запись обращения ко мне Верховного Правителя Галактики.

Арчон смотрел на экран, подперев локтем подбородок. После того, как лицо Крааля исчезло, он повернулся к Солу.

— Не знаю, что и сказать вам. Я предполагал, что это может случиться, но не ожидал, что Крааль вот так обрушит все это на мои плечи. Вы уже сообщили об этом членам экипажа? Как они отреагировали на это? Я хочу сказать, лояльность командования — это тот стержень, на котором…

— Я прежде всего хотел поговорить с вами.

Арчон кивнул.

— Понимаю… И что вы предлагаете? Хочу сказать, капитан, что командование кораблем — весьма тонкое дело… Сам я служил под разными флагами… но всегда на своих собственных кораблях. О, если бы меня отстранили от командования… Я понимаю ваши чувства.

Сол ждал, стуча пальцами по чашке. Наконец, он сделал глубокий вдох.

— Спикер, вам решать. Я во всем буду следовать вашим приказам. Но разрешите предложить вам командовать кораблем тайно. Так, чтоб об этом не знали члены экипажа. Я сообщу об этом только моим старшим офицерам. А пока пусть все идет, как и раньше. Я буду контролировать экипаж и выполнять все ваши желания и требования. Мне кажется, что в конечном итоге при таком положении дел у нас будет меньше неприятностей.

Арчон задумчиво кивнул головой.

— Согласен, капитан. Учтите, если я не смогу по той или иной причине осуществлять командование, то оно перейдет к моей дочери.

— Я понимаю… И глубоко уважаю вашу дочь. — Сол протянул Арчону чашку кофе. — А теперь, может, расскажете мне, в чем смысл этого полета?

— Конференция состоится…

— Может быть, вы перестанете морочить мне голову?

Серые глаза Арчона буравили его.

— Я не морочу вам голову. — Он замолк, взвешивая каждое слово. — Но и не говорю вам всей правды… Пока не могу рассказать вам все. Мы находимся во враждебном окружении. В наши дни очень трудно удержать что-либо в тайне… Нами все еще не установлено, кто убил Нгоро. А при мысли о человеке, который взорвал интерком, у меня мурашки бегут по телу. Ведь эта дискета сама могла бы быть бомбой.

— Эти враждебные элементы, возможно, могут использовать методы психологического воздействия по отношению к вам, — напомнил ему Сол.

Арчон улыбнулся.

— Действительно, они могли бы это сделать… Хорошо, что нам с Конни пока удалось избежать этого. Но ведь ваше Братство напридумывало столько разных устройств. В моей груди находится устройство, которое может очистить большую комнату… Еще одно приспособление, предназначенное для иных целей, вшито в мою ногу. В конце концов, у меня есть возможность просто умереть, не испытывая при этом никакой боли… Ваши люди постарались, чтобы никто не смог посягнуть на мои секреты. То же относится и к Конни. Что? Вы удивлены, капитан? Я же не раз говорил вам, что мы не можем подвергать себя риску. Я вижу, что вы настроены скептически, но ставки в самом деле чрезвычайно высоки.

Сол с трудом подыскивал слова.

— Мне кажется, в следующий раз, разговаривая с Конни, я буду нервничать.

Арчон рассмеялся, глаза заблестели.

— Правда, капитан? О, я не беспокоился бы на вашем месте о бомбе, которую Крааль имплантировал в нее. Поверьте мне, я вырастил Конни и знаю, что она и без этой бомбы может постоять за себя. Эта девушка пережила такое… Вы просто не поверите… Корабли — это корабли… Мне кажется, моя дочь рождена для космоса. Не знаю, уживется ли она на нашей планете.

Сол потягивал кофе, наблюдая за тем, как выражение лица Арчона становилось все более добродушным по мере того, как он погружался в воспоминания.

— Вы очень хорошо воспитали ее, Спикер. Констанс — очень способная женщина. Вы можете гордиться ею.

Спикер вздохнул.

— Да, дочь у меня хорошая, но ведь я потерял сына. Я знаю, что она рассказала вам о Роджере.