Истерический роман № 1 - страница 8
– Где же овраг? Ведь Уухен стоял на краю оврага? – спросил он у Несса, который шел с ним, однако дороги не указывал, просто шел чуточку сзади.
– Овраг зарос болотом, ты же сам так думал – тихо отозвался Несс. Звук донесся со всех сторон сразу.
– На месте оврагов не бывает болот, только озера могут зарастать.
Ответом ему была тишина. Мистериозус оглянулся. Несс тихо шел за ним. Они шли уже довольно долго по городу, а он все не кончался, хотя откуда взяться в VIII веке такому большому городу в лесной чаще? Что-то здесь не так.
– Несс, Уухен не мог стоять на этом месте.
– Не мог.
– Тогда почему его призрак здесь?
– Призрак здесь. Ладно, скажу больше. Понимаешь, овраг слишком близко от людных мест. Нас часто беспокоили, и мы перенесли город сюда, теперь его развалины под трясиной, фиг до них докопаешься.
– Как он узнал, что я хочу докопаться? Подумал про себя Ганс. Ему было слегка не по себе рядом с читающим его мысли призраком. Он уже было чуть не поверил Несу насчет переноса развалин, но вовремя сообразил: призракам сложно перетаскивать материальные предметы!
– Несс, ты мне друг?
– Друг, – эхом отозвался Несс.
– Тогда попроси этих жителей, или как их там, если они неживые, поговорить со мной, а то они мне не отвечают.
– Отвечают, – сказал Несс и подозвал одного из серых призраков.
У Мистериозуса состоялся с призраком содержательный разговор, в ходе которого призрак, правда, ничего нового не сообщил, зато с готовностью подтвердил все, что Ганс уже знал или предполагал насчет Уухена. Ганс был почти доволен своей проницательности (столько его смелых догадок подтвердилось!), но что-то царапало чуткое ухо филолога. Точно! Призрак говорил на немецком языке примерно XIII-XIV века, на котором объяснялся Ганс, а ведь ему полагалось говорить на более ранних варварских наречиях либо на вульгаризированной латыни! Разве не об этом мечтал Мистериозус: услышать из уст мертвеца живое звучание древнеготского?!! Или там лангобардского с вандальским, на худой конец!
Так это не настоящий призрак древнего уухенца! Это призрак призрака и город-эхо!
– Несс, это же только эхо Уухена, здесь нет никаких развалин.
– Нет развалин? А ты сам проверь.
В ту же секунду город с призраками исчез, а Мистериозус с Искронггом провалились в болото. И не было там никаких развалин, одна жидкая тина!
– Несс! – в отчаянии позвал Ганс, но только глубже погрузился в трясину.
– Yes? – ехидно отозвалось эхо.
Хорошо, что к седлу Искронога был привязан длинный моток толстой веревки! Ганс снял его, прицельно швырнул и зацепил веревку за толстую ель. Вылез сам и вытащил коня. Пока вытаскивал, вспомнил, что Несс – имя коварного кентавра, обманувшего Деяниру и погубившего аж самого Геракла! Надо было лучше учить мифологию древних греков, а то с таким типом подружился… Нашел, кому довериться! А теперь в какой стороне искать настоящий призрачный Уухен? Выбраться бы вообще из этой чащи в дебрях Средневековья!
Оба они, Ганс и Искроног, были мокрые, грязные и ужасно голодные, еда-то тоже оказалась призрачной!
Глава 13.
– У-у-у!-взвыл уухенцем Ганс.-О-хо-хо!
– И-го-го!-мрачно добавил Искроног.
– Не горюй, дружище, что-нибудь придумаю!-утешил его Мистериозус. Ничего не придумывалось. Вдруг в его голодную голову пришла бредовая мысль: высекает ли Искроног искры?
– Искроног, высеки-ка искру! Прошу тебя!
Искроног посмотрел на хозяина с полным непониманием, после чего стал чесаться задней ногой. Тут до Ганса дошло. Он сорвал куст крапивы и хлестнул коня по ноге. Тот заржал и стал бить ногой о ближайший валун. Искры так и посыпались. Мох тут же занялся.
Ганс заозирался в поисках съестного, но ничего не увидел. К седлу давно ничего не было приторочено. Охохохенскую водянистую соленую еду Мистериозус давно проглотил, а в Аахене сначала не было времени, а потом расхотелось что-либо покупать. Зря.
Мох между тем все выгорал. Огонь затрагивал все более глубокие слои давно пересохшего болота. Путешественники отодвинулись подальше. Уже под очередным слоем мха показался торф. Ганс взирал на пожар с тупым безразличием. Он вяло наблюдал, как огонь разгорается, но ничего не предпринимал.