Истории странных - страница 11
— Вы — принц? — спросила у него служанка.
— Да, это я, — ответило это омерзительное существо. — Когда я в унынии, мое тело превращается в студенистую дрожащую массу. Моя мать в конце концов узнала об этом и приказала заточить меня здесь, и теперь, как вы сами видите, я превратился в слизняка с ног до головы.
Принц, извиваясь, пополз к прутьям решетки, его тело оставляло на полу за ним темный след.
— Я уверен, однако, что со дня на день она одумается и выпустит меня.
Принцесса и ее служанка обменялись неловкими взглядами.
— Что же, у меня для вас есть хорошая новость и плохая, — сказала ему служанка. — Плохая новость в том, что ваша мать сказала всем, что вы умерли.
Принц принялся стенать и плакать, и в тоже мгновение из его лба начала расти пара мягких рожек. Теперь даже его голова становилась как у слизняка.
— Погодите! — воскликнула служанка. — Есть еще и хорошая новость!
— Ах да, я забыл, — шмыгнул носом принц, и рожки перестали расти. — И какая?
— Перед вами принцесса Франкенбурга, — сказала служанка.
Принцесса вышла в луч света, и принц впервые увидел ее сказочную красоту.
— Вы принцесса? — запинаясь, произнес принц, а его глаза расширились.
— Это правда, — сказала служанка. — И она здесь, чтобы спасти вас.
Принц был поражен.
— Не могу поверить! — воскликнул он. — Как?
Его рожки втягивались обратно в голову, а трубкообразная масса, на которую была похожа его верхняя половина тела уже начала разделяться на руки и туловище. Вот так просто, он снова превращался в человека.
— А вот так! — воскликнула принцесса и плюнула струей ядовитой кислоты на замок на двери камеры принца. Шипя и дымясь, он начал плавиться.
Принц встревожено отпрянул.
— Что вы такое? — произнес он.
— Я странная, как и вы! — ответила принцесса. — Когда мой отец узнал мой секрет, он отрекся от меня и тоже запер в темнице. Я понимаю, как вы себя чувствуете!
Пока она говорила, из ее рта показался раздвоенный язык.
— А ваш язык, — произнес принц. — Это как раз то, что... что с вами не так?
— А еще это, — сказала принцесса и, выскользнув из одного рукава своего платья, показала ему чешую на спине.
— Понимаю, — произнес принц, его голос снова становился печальным. — Я должен был догадаться, что все это слишком хорошо, чтобы быть правдой.
По его щекам покатились слезы, а его руки начали исчезать, снова соединяясь с туловищем, превращаясь в колыхающуюся массу слизневой плоти.
— Почему вы опечалились? — спросила принцесса. — Мы идеальная пара! Вместе мы сможем доказать нашим родителям, что мы вполне можем пожениться, и что мы не мусор. Мы можем объединить наши королевства и однажды, возможно, занять наше законное место на троне!
— Вы, должно быть, сошли с ума! — вскричал принц. — Как я вообще могу любить вас?! Вы же мерзкий урод!
Принцесса потеряла дар речи. Она не могла поверить в то, что услышала.
— О, это так унизительно! — возопил принц-слизняк, и из его лба выскочили рожки, его лицо исчезло, и он стал слизнем с головы до пят, дрожащим и стонущим, напрасно пытающимся кричать, не имея рта.
Принцесса и ее служанка отвернулись, чувствуя тошноту, и оставили неблагодарного принца и дальше прозябать в подземелье.
— Полагаю, для меня с принцами покончено навсегда, — сказала принцесса, — странные они или нет.
И они снова пересекли Великий Каскад и Безжалостную Пустошь, и вернулись в Франкенбург, и обнаружили, что тот ведет войну с Галатией и Фризией, которые объединились против него. Короля свергли с престола и бросили в тюрьму, а фризийцы поставили своего герцога, чтобы править Франкенбургом. Герцог был неженат, и как только его власть установилась, и в стране восстановился мир, он начал искать себе жену. Эмиссар герцога увидел принцессу, которая прислуживала в таверне.
— Эй, ты! — подозвал он ее, когда она вытирала стол. — Герцог ищет себе жену.
— Что ж, удачи ему, — ответила она. — Мне это неинтересно.
— Твое мнение не имеет значения, — ответил эмиссар. — Немедленно отправляйся со мной.
— Но я же не королевских кровей! — солгала она.
— Это тоже не имеет значения. Герцог просто хочет найти самую красивую женщину королевства, и это вполне можешь быть ты.