История Австрии. Культура, общество, политика - страница 3
сделались частью страны лишь в очень позднее время (1779). /4/
Вплоть до конца XII в. Штирия, куда до 1918 г. входила также обширная область на юге, где преобладал словенский язык, совершенно самостоятельно развивалась под властью династии Траунгау. Играя важную роль при всех переделах габсбургских земель, происходивших в конце средневековья и в раннее новое время, Штирия сохраняла известную самобытность, а ее столица Грац на протяжении многих столетий оставалась одной из главных резиденций династии Габсбургов.
Каринтия и Тироль лишь в XIV столетии – уже после пресечения династии Бабенбергов – примкнули к комплексу земель, которому предстояло стать Австрией. Карантания, в раннем средневековье весьма обширная и важная политическая единица, существенно уменьшилась в размерах после отделения от нее Штирии и в силу ряда политических обстоятельств утратила свое господствующее положение в альпийской области. Впоследствии ни один каринтийский город (ни Клагенфурт, ни еще более старинный центр Санкт-Файт) никогда не становился резиденцией государя и земельным центром надрегионального значения.
Совершенно иначе протекало развитие земли Тироль, которая прежде была гораздо больше по размерам, чем нынешняя федеральная земля. До 1918 г. она охватывала также немецкий и романский Южный Тироль, то есть сегодняшние итальянские провинции Трентино и Альто-Адидже. Вплоть до начала XIX в. эти части страны обладали особым правовым статусом. Представители господствующего класса – богатые дворяне-землевладельцы и духовенство – заседали в тирольском ландтаге, то есть были тирольскими сословиями; с другой стороны, сама эта область не находилась в юрисдикции Габсбургов, а была подчинена епископам Бриксена (Брессаноне) и Триента (Тренто). Поэтому исторически Тироль имел три центра власти: габсбургский в Инсбруке, который функционировал очень долго (1396–1490, 1564–1665), и сохранявшиеся до начала XIX в. княжеские дворы епископов в Триенте и Бриксене.
Подобно отдельным частям Тироля, Зальцбург также находился под властью князя церкви, архиепископа Зальцбургского, отправлявшего власть в подчиненной ему области в качестве духовного суверена. Этот зальцбургский правитель был, пусть даже и в меньшей степени, чем тирольские епископы, теснейшим образом связан с австрийскими интересами и имел постоянные культурные контакты с пограничными габсбургскими землями – Верхней Австрией, Каринтией и Штирией, с которыми активно /5/ взаимодействовал. Лишь в беспокойные наполеоновские времена Зальцбург окольным путем вошел в состав Австрии. Сначала земли архиепископа послужили возмещением для тосканского герцога из династии Габсбургов, чьи владения отошли к Наполеону, и лишь после этого зальцбургские территории перешли во владение Австрийского дома.
Впрочем, наиболее сложный процесс формирования пережила самая западная из нынешних австрийских федеральных земель – Форарльберг. Первыми владениями в этом регионе Габсбурги смогли обзавестись уже вскоре после приобретения Тироля, однако полное территориальное объединение этой чрезвычайно раздробленной области удалось завершить лишь в середине XIX столетия.
Последняя из сегодняшних федеральных земель, Бургенланд, (Вена, кстати, только в 1920 г. была отделена от Нижней Австрии) окончательно вошла в состав Австрии лишь в 1921 г. Немецкоязычная часть Западной Венгрии (с хорватским и венгерским меньшинствами) была после первой мировой войны передана Австрийской Республике, однако установить контроль над большей частью спорных территорий (Эденбург/Шопрон после плебисцита отошел к Венгрии) удалось только в 1921 г., когда туда вступила австрийская жандармерия, – армией в ту пору Австрия не располагала.
Уже из этого краткого обзора видно, что девять федеральных земель нынешней Австрии не представляют собой единого целого ни в историческом, ни в языковом (в стране есть баварские земли, алеманский Форарльберг и языковые меньшинства), ни в культурном отношении. Вплоть до позднего средневековья оставался открытым вопрос, какая из областей могла бы стать центром возможного «объединения». К тому же при множестве различных договоров о наследовании вполне могли бы сохраниться собственные династии и на других территориях, что также могло придать истории региона совершенно иное направление.