История Гермионы [СИ, Истории 1-7] - страница 43

Снейп коротко ругнулся себе под нос.

— Туше, Грейнджер, — сказал он и, наверно, ухмыльнулся, в темноте не было видно. — Иногда самые очевидные вещи… не очевидны.

— Папа это называет «глаз замылился». Вроде все на виду, а ты не замечаешь. Ну, как дурацкую ошибку в сочинении, которое вроде бы уже сто раз проверил, а она все равно осталась. А другой сразу видит, потому что взгляд свежий.

— Вот-вот, — пробормотал он. — Тихо… Идем. Мелкими перебежками.

— А вещи?

— Домовику отдам. Вот ваша койка, вот ваша мантия и палочка, — он быстро расколдовал статую на постели. — Черт, на вас одежда другая!

— Думаете, кто-нибудь заметит? Даже я не помню, что на мне тогда было…

— Я зато помню… сейчас. На время сойдет.

Еще взмах палочки — и я переодета. Напялить поверх мантию — и готово.

— Всё, Грейнджер, мне пора. И не забудьте выглядеть слегка заторможенной. Вас только вчера вечером напоили зельем, и вы не знаете даже, сколько прошло времени.

— Сэр, последний вопрос! — взмолилась я, поймав его за полу мантии.

— Если бы… Ну?

— А как статуи поили зельем? Они же каменные и глотать не могут! Или прямо в желудок… м-м-м… телепортировали? Да?

Никогда не слышала, как Снейп смеется, но, судя по всему, донесшиеся из темноты сдавленные звуки были именно смехом.

— Потом расскажу, — пообещал он. — А то ваши товарищи по несчастью уже просыпаются… И еще, Грейнджер, чтобы наутро вы выглядели достаточно потрясенной, я должен вам сообщить…

— Что? — испугалась я.

— Ввиду исключительных обстоятельств все экзамены отменены, — с удовольствием произнес он и удалился.

«Ну и свинство!» — подумала я, пнув подушку.

Утром, конечно, я обо всем узнала от непосредственных участников событий, живых и здоровых, к счастью! Хотя василиск все-таки немного понадкусывал Гарри, того спас директорский феникс.

А все вместе они спасли Джинни Уизли, которая весь год, как выяснилось, была одержима… Волдемортом! Вернее, его духом, заключенным в том самом дневнике Т. М. Риддла!

Хорошо, конечно, что она выжила, но я вспомнила слова профессора о Дарвиновской премии… Как девочка из чистокровной семьи могла не понять, что у нее в руках не безобидная тетрадка? Даже когда с ней самой начали происходить странные вещи? (Ладно Гарри, он все-таки рос не с волшебниками; впрочем, я тоже, но я бы как минимум насторожилась, благо прочла много фантастики!) Почему она не сказала хотя бы родителям? Спасибо, хватило ума выкинуть дневник, когда тот начал заставлять ее убивать петухов, а потом — вызвать василиска и натравить его на учеников! И то она ведь потом снова выкрала эту тетрадку!

Но я оставила эти мысли при себе.

Вскоре мы уже возвращались домой на Хогвартс-экспрессе, и Рон вслух предполагал, кто же займет место Локхарта в будущем году: в ходе операции по спасению Джинни бедняга пострадал от сломанной роновой палочки (а может, упавшего кирпича) и лишился памяти.

Я помогала строить догадки, а сама пыталась представить выражение лица профессора Снейпа в тот момент, когда он увидит сверкающую белозубую улыбку Локхарта на рекламной листовке стоматологической клиники, которую я подсунула в тетрадку с вопросами…

Лето прошло отлично: мы с родителями поехали во Францию, а там столько интересного! И свои волшебные местечки есть, я там даже книг прикупила, немного, но все-таки… Там я и Гарри подарок на день рождения нашла — набор для ухода за метлой. Как по мне, это было глупо, но он так любил квиддич, что грех было его не порадовать.

Встретились мы снова на Диагон-аллее, и я только вздохнула, выслушав рассказ Рона (его отец ведь работал в Министерстве и был в курсе): опять у Гарри не обошлось без приключений! Сперва тетушку в воздушный шар превратил, потом из дома сбежал и жил один в «Дырявом котле»…

— Ну зачем ты надул тетю? — спросила я укоризненно.

— Я не хотел, — ответил Гарри. — Просто не сдержался.

Рон умирал со смеху..

— Это не смешно, Рон, — скорбно сказала я. — Знаешь, я удивлена, что Гарри не отчислили.

Да-да, я сама говорила, что над фобиями смеяться нельзя, но в этом случае удержаться не могла.