История моей жены - страница 41

Я-то понимаю. Дорогой ценой далось мне это понимание. Но по-настоящему я понял только теперь.

С тем и закроем эту главу моей жизни, поскольку за ней следует новый период. Подозрительный. И не только тем, что был он такой уж блаженный… Одурманивающий.

Какие виды имела на меня моя супруга — загадка, да и только. Долгое время промеж нас царили тишь, гладь да Божья благодать. Я тоже не допытывался до причины перемен, судя по всему, устал… Почему, например, мне даже в тарелку дуют, чтобы суп остыл побыстрей? А именно так и делают. Почему домашние шлепанцы приготовлены заранее и стоят на месте? Ведь прежде их никогда не готовили к моему приходу. И вообще: почему со мной так предупредительны в моем собственном доме? И почему столь насмешливы? Вот вам пример. Раннее утро.

— Фу, растрепанный, нечесаный какой! — слышится откуда-то ее голос.

Я бреюсь и вдруг замечаю, что она одергивает на мне халат, мало того, взгромоздилась на скамеечку и начинает щеткой расчесывать мне волосы.

— Не делайте из меня посмешище, — кротко роняю я.

— Как же, как же, иначе и быть не может! Все это привилегии женатого человека. В особенности, когда герой возвращается к домашнему очагу, — потешается надо мною жена.

— Весной, к очагу?

— К остывшему очагу, — отвечает она.

— Совсем остылому?

— Что ты придираешься? Все равно любовь не для тебя придумана! — И жена похлопывает меня по носу. А я все это сношу.

— Почему это любовь не для меня? — все же не удержался я от вопроса. Но она не ответила. Принялась завязывать мне галстук, неторопливо, точно мальчишке-подростку. Прежде я бы полез на дыбы при одной только мысли, что кто-то прикасается к моей шее, а сейчас смолчал. У меня было такое чувство, будто бы я полнею. Да что там — растолстел! Вот ужас-то!

— Ну, теперь все в порядке, теперь ты у меня красавец! — заявляет она наконец, поворачивая мою голову из стороны в сторону, чтобы получше разглядеть.

— Красивый ты! — говорит она снова.

— Это я-то красивый? — спрашиваю укоризненно.

— Как есть красавчик! Посмотрись в зеркало!

— Не стану я смотреться в зеркало! Так почему же любовь — это не для меня?

— Почему, почему…

— Выкладывайте напрямик, — говорю я.

— Разве такой бывает влюбленный голубок? — задает она вопрос тоном учительницы в школе, объясняющей детям азбуку. Или юной курсистки, когда свет в дортуарах уже погашен и подружки дурачатся. Чем глупей вопрос, тем громче взрыв смеха, могу себе представить.

— Все-то у вас тайны да загадки на уме! — говорю я. — Ну, и каким же, по-вашему, должен быть влюбленный голубь?

— Нахальным, — отвечает она не колеблясь.

— А я какой же?

— Вы порядочный.

— Вон что… (Будто прочла мои недавние записи в блокноте.)

— Значит, не стоит быть порядочным? Лучше быть негодяем? — и, повинуясь внезапному побуждению, добавляю: — Видите ли, а я вовсе не такой уж и порядочный. Однако продолжим. Каким еще должен быть голубок?

— Н-ну… — мнется она опять.

— Смелее, смелее! — подбадриваю ее я.

— Голубь коварная птица, о чем люди даже не догадываются. Он отнюдь не кроткий голубок, как вам кажется, он и клюнуть может пребольно.

— И ни к чему быть таким уж настоящим мужчиной! — вырвалось у нее внезапно. — Якорь тебе в корму! (Ей всегда нравились заковыристые матросские словечки.)

— Значит, не быть настоящим мужчиной? Ладно! Тогда посоветуйте, каким же мне быть!

— Ах, почем мне знать! — запальчиво отвечает она. — Будь наглым, бесстыжим, каким угодно… хоть бы и негодяем, как ты выразился, лишь бы красивой была сказочка, какую ты придумаешь…

— Ведь женщины доверчивы, что голодный телок, — продолжала она раскрасневшись, — плети им что хочешь, лишь бы зубы твои сверкали, а хохот был — гнусней некуда. Делай вид, будто тебе удалось перепортить всех девственниц на свете. Понял? Понял ты наконец? — в голосе ее сплошной восторг и ликование.

С чего бы это она так взволновалась? Еще и добавила к своим поучениям для закрепления в памяти:

— Не жди, чтобы жизнь под тебя подлаживалась, ох, не надейся! Иначе она же и выставит тебя на посмешище…

Так наставляла меня моя супруга. И странные какие-то эти слова насчет жизни, которая выставит меня на посмешище… Судя по всему, ей хотелось вразумить меня, показать, каким ей видится идеал мужчины.