История потерянной дружбы. Отношения Голландии со Швецией и Россией в 1714–1725 гг. - страница 8
. Одновременно Страффорд обозначил пределы выданного ему мандата: Лондон готов был поспешить на помощь Стокгольму, но только вместе с Гаагой. Таким образом британское правительство могло бы при необходимости прикрыться царящим в Генеральных штатах нежеланием поддерживать шведов.
Правда, Страффорд сделал все возможное, чтобы переубедить голландцев. Для этого он выбрал оригинальный подход. Не призывая к прямой военной помощи Швеции, граф в своем меморандуме от 7 августа настаивал на оказании вооруженной поддержки герцогству Гольштейн-Готторп, осаждаемому датскими войсками в союзе с Саксонией и Россией. Из этого герцогства происходила правившая в тот период шведская королевская семья, начиная с Карла X (1654–1660). В мае 1713 г. оказавшиеся на территории герцогства шведские части капитулировали, после чего датчане приступили фактически к оккупации маленького государства, которое в Северной войне официально сохраняло нейтралитет. Страффорд оценил эти действия как агрессию и напомнил, что в силу гарантий, предоставленных герцогству также Голландией и Великобританией, оно имеет право на защиту. Далее британский посланник в Гааге обвинил датчан в захвате нейтральных судов на реке Эйдер>{19}. Одним словом, он всячески старался вовлечь голландцев в Северную войну, хотя бы и обходным путем — через Гольштейн-Готторп.
В Гааге это заметили. Депутаты Генеральных штатов, уполномоченные заниматься иностранными делами, хотя и мягко, в самых обтекаемых выражениях, но все же указали на то, что герцогство Гольштейн-Готторп трудно назвать нейтральным. Там добровольно передали одну из местных крепостей в распоряжение шведов, и это не могло произойти без разрешения самого герцога. Следовательно, о нарушении нейтралитета речь не идет, и для вооруженного вмешательства Республики нет оснований. Впрочем, «Высокомочные», т.е. Генеральные штаты, изъявили готовность, в согласии с Ее Величеством королевой Великобритании, приложить «дружеские усилия», дабы завершить конфликт на Севере миром>{20}. Это означало, что голландцы готовы разговаривать, но не воевать.
Нетрудно догадаться, что донесения Пальмквиста в Стокгольм большим оптимизмом не отличались. У Генеральных штатов не было ни денег, ни желания пускаться в новые авантюры, тем более что после Утрехтского мира с Францией Республика формально еще находилась в состоянии войны с Испанией. Так что причин предоставить Швецию, выбивающуюся из сил, ее собственной участи было предостаточно. К тому же голландцы опасались, как бы их, едва они сунутся в это балтийское осиное гнездо, не подвели их же британские союзники. Тому были свежие примеры: скажем, в 1711 г., когда британское правительство за спиной Генеральных штатов искало контактов с французами и к тому моменту, как к переговорам допустили голландцев, основные вопросы оказались уже урегулированы. Подобного же сценария в Северной войне необходимо было во что бы то ни стало избежать.
Позицию Республики в балтийских делах шведский посланник изложил в своих донесениях в Стокгольм от 15 и 19 сентября 1713 г. коротко и ясно: на дружественную дипломатическую активность совместно с Великобританией «Высокомочные» согласны, но ни на что большее соблазнить себя не дают>{21}. Кстати, и граф Страффорд не раз внушал Пальмквисту, что шведы проявляют слишком мало гибкости, настаивая на вооруженном вмешательстве Гааги и Лондона и не давая шансов британскому посредничеству. У англичан это вызывало растущее непонимание. Так, граф напомнил своему шведскому коллеге о дипломатических усилиях правительства Ее Величества, которое предложило перемирие, дабы сохранить за шведами город Штеттин (ныне польский Щецин), осаждаемый в то время крупными силами русских.
Но шведские дипломаты даже и не могли или не осмеливались принимать никаких решений без прямого одобрения своего монарха. А пока Карл XII оставался на далекой чужбине, возможностей действовать конструктивно у Швеции почти не было>{22}.[1] Вот почему Страффорд не без оснований заметил в разговоре с Пальмквистом, что полезнее всего для Швеции будет возвращение короля или передача им далеко идущих полномочий одному из регентов в Стокгольме