Иудеи и иудаизм в истории Римской республики и Римской империи - страница 33

Первый засвидетельствованный в источниках конфликт Рима и адептов иудаизма относится ко времени Маккавейских войн. Появление в столице сторонников веры в Яхве — во всяком случае, людей, считавших себя таковыми, — не осталось не замеченным центральной властью, реакция которой на появление в столице приверженцев очередного «суеверия» оказалась отрицательной. Состояние источников таково, что в данном случае мы можем на их основе с равным успехом делать практически взаимоисключающие выводы. Правда, гиперкритические выводы по отношению к тем событиям, о которых пойдет речь, встречаются редко.

Из переложений Януария Непотиана и Юлия Парида не сохранившейся части первой книги известного сочинения Валерия Максима «Facta et dicta memorabilia» известно о первом изгнании иудеев из Рима в 139 г. до н. э.[159] Сопоставление обоих кратких переложений позволяет говорить, что претором по делам иноземцев (praetor peregrinus) из Рима были изгнаны халдеи, почитатели бога Сабазия и иудеи. Искажение исходного текста Валерия Максима в результате сокращений не позволяет точно сказать, по какой причине иудеи были изгнаны из Рима согласно Валерию Максиму. Один из двух эпитоматоров, Непотиан, объясняет их изгнание двумя причинами:

1) тем, что иудеи пытались приобщить римлян к своим священным обрядам (tradere sacra sua conati erant);

2) появлением в общественных местах Рима иудейских жертвенников, которые претор выбросил (arasque privatas е publicis locis abiecit).

У другого эпитоматора речь идет об изгнании из Рима иудеев и почитателей культа Сабазия. Юлий Парид объясняет изгнание иудеев тем, что они пытались склонить римлян к поклонению культу Сабазия.

Перед нами очевидное наложение друг на друга нескольких традиций, свидетельствующих, судя по всему, об одновременном изгнании из Рима халдеев[160], почитателей Сабазия и иудеев[161]. Две из причин изгнания названы четко — попытка приобщить римлян к своим обрядам и обычаям. Что касается третьей причины — появление в общественных местах Рима иудейских жертвенников, —то, как пишет И. А. Левинская, эти слова невозможно воспринимать буквально[162]. Иудеи не ставили в Риме своих жертвенников, но это вполне могли делать римляне, увлекшиеся новым пришедшим с Востока культом. Последнее хорошо объясняет слова источника о «заражении» римских нравов.

Это сообщение ставит перед исследователем множество проблем. Несмотря на известные неясности с текстами сообщений, как правило, никто не сомневается в подлинности описываемых событий[163]. Материалы, относящиеся к первой половине II в. до н. э.[164], показывают превращение Рима в крупный международный центр в прямом смысле слова, ибо в нем решалась судьба многих народов и государств, как западного, так и восточного Средиземноморья. В Риме в это же время по понятным причинам[165] появляются в большом количестве и первые выходцы из Греции и с Востока, привозившие с собой в Рим и своих богов, воспринимавшиеся по-разному[166]. В любом случае, однако, с государственной точки зрения, культы новых богов были крайне подозрительны, а их адепты заслуживали изгнания из Рима[167]. Конкретной информации, когда именно могли появиться во II в. до н. э. иудеи в Риме, у нас нет, имея в виду поселение их в Риме[168]. Достоверная в этом отношении информация об иудеях в Риме относится лишь к I в. до н. э.[169]

Однако источники позволяют все же с уверенностью говорить о том, что иудеи в Риме II в. до н. э. по меньшей мере появлялись в составе посольств хасмонейских династов. (Ссылки на источники приведены выше, см. прим. 1) Появление в Риме посольства от Симона Маккавея в целом совпадает со временем первого изгнания иудеев из Рима. Последнее не означает, естественно, что из Рима было изгнано посольство, ибо в источнике сообщается о вполне благосклонном приеме посольства. Переложения, восходящие к Валерию Максиму, свидетельствуют лишь о том, что данный инцидент мог быть связан с появлением в Риме именно этого посольства.

Для появления в столице какого-то количества поклонников нового, экзотического культа совершенно не требовалось какого-то особого стремления иудеев распространять свою веру. Сопоставление с известной историей о вакханалиях, рассказываемой Титом Ливием (см. прим. 25), позволяет представить, как могли развиваться события.