Из блокнота индолога - страница 2

В 1940 г. автор этой книги вместе с шестью другими студентами — своими будущими коллегами — окончил Ленинградский государственный университет. Все мы получили дипломы филологов-индологов… Сегодня наша страна располагает уже многими сотнями специалистов по Индии и не только в области филологии. Одни работают непосредственно в Индии, другие — в различных научных и практических учреждениях; время от времени кто-нибудь из них публикует свои впечатления о стране, изучению которой они посвятили свою жизнь.

Автору довелось работать и на дипломатическом, и на журналистском поприще, встречаться с разными людьми — от князей, президентов, премьер-министров, ученых, лидеров политических партий и. общественных организаций до рабочих, крестьян и батраков.

Я старался более или менее регулярно заносить свои впечатления в блокноты и записные книжки. Однако эти беглые записи и сегодня воскрешают в памяти реальные лица и события, города и села, дороги и пейзажи страны. Некоторые наиболее яркие воспоминания легли в основу очерков и рассказов, включенных в эту книгу.

Нередко автору доводилось ступать по следам великих предшественников в индологии, и эти соприкосновения с историей отечественного востоковедения породили цикл рассказов и очерков, о тех замечательных русских людях, которые закладывали основы отечественной индологии, — Афанасии Никитине, профессоре Иване Павловиче Минаеве и его учениках — академике Сергее Федоровиче Ольденбурге и академике Федоре Ипполитовиче Щербатском. Автор не стремился написать строго научные монографические статьи, а, опираясь на достоверные источники и увиденное им самим, попытался передать, говоря словами одной из старших коллег по «Правде», Ольги Ивановны Чечеткиной, «…только личные впечатления», которые могут заинтересовать всех, кого волнует жизнь современной Индии.

И еще одно соображение — великий индийский прозаик Премчанд в своей программной речи на учредительной конференции Всеиндийской ассоциации прогрессивных писателей сказал, что красота присуща и уставшей крестьянке, кормящей своего младенца на меже под палящим солнцем. Автор позволил себе несколько нарушить жанр этой книги и дополнить ее двумя своими рассказами беллетристического характера о жизни индийцев в. период колониализма.

Разные побуждения вели людей в Индию, и не всегда они отправлялись туда по своей воле. Воля монарха Махмуда Газни привела в X–XI вв. великого среднеазиатского энциклопедиста Абу-р-Райхана Бмруни в эту замечательную страну. Человечество обязано Бируни гениальным описанием Индии его эпохи в «Китаб-аль-Хинд» (переведенном на русский язык и изданном в Ташкенте в 1963 г.). Поиск торговых связей сначала вел былинного Садко, а. затем в XV в. и самого реального тверского купца Афанасия Никитина в рискованные, весьма и весьма опасные странствия.

Афанасий Никитин увековечил себя во вдохновенно патриотическом и вместе с тем исполненном уважения и любви к Индии «Хождении за три моря» — книге, неоднократно издававшейся в СССР. В конце XVIII в. судьба забросила русского музыканта Герасима Лебедева в Калькутту, где вскоре он стал основателем бенгальского национального театра нового времени. Интерес к буддизму заставил И. П. Минаева оставить изучение китайско-маньчжурской письменности и заняться индийской, а в дни своих путешествий в 1870-х гг. на Цейлон (Шри-Ланку), в Индию, Непал и Бирму он стал уделять современности этих стран преимущественное внимание. Эти известные деятели науки так или иначе не только усматривали в Индии объект изучения, но и проявляли любовь к ней, ее народу, ее цивилизации. Значение их научного подвига особенно осознаешь сейчас, с высот, достигнутых современной наукой.

У автора данной книги, скромного последователя его выдающихся предшественников и учителей, путь в Индию складывался совсем по-иному. Мои родители представить себе не могли, что их сын станет индологом. Они просто хотели, чтобы я стал образованным человеком (в их понимании — инженером). Этому желанию способствовало и время — ведь я родился через двадцать дней после Великой Октябрьской социалистической революции. Читать я стал пяти лет от роду. Как бы ни было трудно, а с каждой получки отец покупал мне книгу. Однажды он положил передо мной том «Чудеса мира». В разделе «Азия» было много фотографий по Индии — Красный форт, мраморные решетки Тадж-Махала, каменный бычок Нанди из Танджорского храма., все то, что я потом увидел воочию, спустя сорок лет.