Из индийской корзины - страница 49

но приложением силы. Сила же, в свою очередь, подпитывается /кармой того, кто ее проявляет. Таким образом, концепция дхармы оказывается весьма эластичной: «Недоверие — вот вкратце главная особенность внешней политики, — суммирует Бхишма, — и дхарма определяется в конечном счете обстоятельствами».

Малолетняя дочь моей индийской подруги, рожденная в обществе с устоявшимся набором идентификационных признаков, изводит мать вопросами, какая фамилия у того или иного индусского бога. Сама подруга в минуту задушевного разговора призналась, что нередко задумывается о взаимоотношениях Драупади с пятью синхронными мужьями. Ее любопытство утолила известная писательница Пратибха Рай, непременный лауреат общенациональных и региональных литературных премий. Роман «Яджнясена» (одно из имен Драупади), созданный на языке ория в начале 1990-х годов, переведен на другие индийские языки и зачитывается женской аудиторией до дыр.

Повествование в «Яджнясене» ведется от лица Драупади, т. е. психологическая реконструкция событий и оценок осуществляется на основе эмоций виновницы эпохальных событий. Драупади, потрясенная тем, что ей предстоит стать женой сразу пятерых, оправилась от шока быстро. В эпосе вездесущий мудрец Нарада объяснил не менее потрясенному отцу Драупади, что его дочь была в предыдущем рождении женщиной, страдавшей от того, что ее муж подался в отшельники, и когда умилостивленный ею бог Шива спросил, чего ей надобно, она истошно завопила: «Хочу мужа, мужа, мужа, мужа, мужа!!!!!» Романная же Драупади, пытаясь сохранить достоинство (в древней Индии нормой была полигамия, а не полиандрия), т. е. укрепить прецедентами зашатавшуюся под ней почву, стала ворошить частную жизнь уважаемых женщин прошлого. И что же выяснилось? Она вспомнила о некой Джатиле, обладавшей семью мужьями, и еще об одной добродетельной женщине, супруге одиннадцати! Дальше — больше. У Сатьявати, общей прабабки Кауравов и Пандавов, имелся добрачный сын Вьяса, т. е. автор «Махабхараты», которого (в силу обстоятельств) призвали поддержать угасающий царский род. Он-то и стал биологическим отцом Дхритараштры и Панду! Добрачный сын (Карна) имелся и у (слава богу, единственной) свекрови Драупади; к тому же Панду в силу наложенного проклятия воздерживался от близости со своими женами Кунти и Мадри, в результате чего Кунти призвала на помощь сразу трех богов и родила Юдхиштхиру, Бхиму и Арджуну, а Мадри предпочла небесных братьев Ашвинов и дала жизнь близнецам Накуле и Сахадеве! Размышляя о свекрови, романная Драупади заметила, что Кунти прибегала к услугам разных богов поочередно, но эпическая логика мышления, подаренная автором своей героине, напомнила Драупади, что ее будущие мужья — это жемчужины благородной страны, призванные возродить попираемую дхарму. И она сразу же представила себя нитью с нанизанными на нее жемчужинами, т. е. осознала свое высокое предназначение — скреплять единство Пандавов: прочь мысли о бесчестье, если ее миссия — защита дхармы!

Учитывая пуританство современной индийской жизни, Пратибха Рай, естественно, не могла обойти стороной вопрос о первой брачной ночи героини, а точнее, о пяти ночах. Решила она его целомудренно-изобретательно: поскольку церемонии бракосочетания проходили в порядке старшинства братьев и заняли пять дней, Драупади каждый раз являлась к алтарю со священным огнем девственницей, а предшествующая ночь с уже приобретенным супругом проходила в беседах, вернее, в монологах мужской стороны. Так, образцовый во всем Юдхиштхира поведал изумленной Драупади о своей пагубной страсти (игре в кости) и провел остаток ночи, играя сам с собой. Силач Бхима честно предупредил Драупади о неуемном аппетите и необузданности чувственных порывов, пригрозив, что, если она не будет покорна его воле, он отправится в лес к своей жене-демонице (Драупади тут же почувствовала укол ревности). Обиженный больше всех таким раскладом Арджуна прежде пожурил жену за то, что она согласилась на всю пятерку, а потом меланхолично объяснил сложившуюся ситуацию необходимостью зашиты