Из истории гуситского революционного движения - страница 22

Значительный интерес, представляет последняя по времени опубликования работа-исследование лейпцигского историка Э. Вернера о чешских адамитах периода гуситских войн[183]. Тема исследования относится к проблеме генезиса таборитства, далеко еще не изученной в литературе о гусизме. Автор признает, что адамиты являлись составной частью таборитской бедноты, и вместе с Й. Мацеком отвергает буржуазный взгляд на адамитов как на каких-то разбойников. Автор проводит аналогию между чешскими адамитами, средневековым либертанизмом и его практикой с хилиастическими и спиритуалистическими взглядами гуситов. Отмечая заслуги Й. Мацека, показавшего, что корни идеологии адамитов находятся также в хилиазме, Э. Вернер полагает, что «с другой стороны, они не находились в такой изоляции от европейской истории сектантства, на одинокой вершине, как думает Мацек»[184]. Наряду с Библией, он называет второй источник учения таборитов — европейский спиритуализм[185]. Нам думается, что этот важный тезис автора требует дальнейших изысканий и значительно более основательной аргументации. В работе обнаружено хорошее знание современной чехословацкой и болгарской литературы о ересях и гусизме.

Мы соглашаемся с положительными и критическими замечаниями Й. Мацека[186] в отношении труда Э. Вернера. Последний собрал действительно значительный материал и проводит интересные параллели. Однако он проявляет некритическое отношение к источникам, иногда преувеличивает роль идеологических факторов. Добавим к этому, что Э. Вернер нередко сравнивает несравнимые величины, например, сектантство периода классического феодализма с ересями совсем иной исторической стадии развития — периода раннего феодализма. Работа Э. Вернера лишний раз показывает, как еще много неизученного в гуситском движении. Необходимо большое внимание уделить проблеме генезиса таборитского хилиазма. Опубликованы также отдельные научно-популярные статьи о гусизме[187].

Гуситское движение привлекало внимание и целого ряда венгерских историков. Опубликовав несколько интересных исследований в этой области и некоторые источники, буржуазные историки не смогли, однако, правильно поставить и решить вопрос о причинах и сущности этого события[188].

В послевоенное время в этой области плодотворно занимаются Г. Секели и Т. Кардос. Главное внимание уделяется ими также вопросу о гуситских откликах в Венгрии. Г. Секели исследует антифеодальные отклики на чешскую крестьянскую войну в венгерских землях, замалчивавшиеся буржуазными историками, собрал богатый конкретный материал, подвергнув его тщательному анализу[189]. Он раскрыл социально-экономические предпосылки распространения гуситских идей в своей стране, показав положение крестьянства и плебса во второй половине XIV и первой половине XV в. Особенно привлекали его восстания 1437 и 1514 гг. В специальной статье об идеологии крестьянской войны в Венгрии 1514 г.[190] исследователь пришел к выводу, что это крупнейшее антифеодальное движение в средневековой Венгрии явилось «венгерским эхом гусизма» и что гуситские падей нашли в нем весьма яркое выражение. Идеи В. Месароша, например, близки к идеям таборитских священников и немецких хилиастов[191].

Т. Кардос напечатал ряд работ, в которых рассматривает влияние гуситских идей на венгерскую культуру, литературу, поэзию. Он опубликовал некоторые источники, связанные с распространением гусизма в Венгрии. В обзорной статье о гуситской проблематике в венгерской исторической литературе[192] Т. Кардос указал на некоторые старые буржуазные венгерские работы, подробно остановился на исследованиях Г. Секели и ознакомил читателя с главными выводами собственных изысканий.

В современной румынской литературе по вопросам гуситского движения напечатана статья Л. Демени и Иосифа Патаки[193], в которой рассмотрены отклики на гуситское движение в румынских землях. Авторы указали на различные формы проникновения гуситских идей в страну, влияние их в антифеодальных народных движениях, главным образом в восстании 1437 г. в Трансильвании, в области культуры. Эти вопросы исследовались Л. Демени и раньше в его кандидатской диссертации