Избранное. В 2 томах - страница 72
— Я? Я хочу завтра!
Не разжимая губ, она снова вскрикнула, как вскрикивает человек только в минуту величайшего счастья.
— Вы очень любите меня?
Горестно сжатый рот Матильды в это мгновение блаженства так потряс Уэстона, что он не в силах был сразу ответить. Он притянул ее голову к себе и прижался виском к ее виску.
— Да, Матильда.
— Как тебя зовут?
— Георг.
— Георг. — Матильда упивалась звуком его имени — для нее это была сама жизнь. Потом она прошептала: — Пусть все будет, как ты хочешь. Я готова на все. Даже на смерть.
— О нет, Матильда, нет, — сказал потрясенный Уэстон, — мы проживем с тобой долгую, долгую жизнь.
— Для себя мне ничего не надо. Только для тебя.
Они сидели не шевелясь. Слышалось лишь их дыхание.
— Твои волосы пахнут так, как пахнет река вечером после дождя.
— Только бы они тебе нравились. Ведь они — твои.
Голова Матильды опять послушно склонилась к Уэстону, она невольно опустила ресницы и чуть приоткрыла губы. Уэстон поцеловал ее.
Мать не ложилась. Она шила Матильде еще одну жесткую ночную рубашку — таким рубашкам нет сносу.
— Пойдем! Посиди немножко со мной, — сказала Матильда и, взяв мать за руку, отвела ее к кушетке, — я должна тебе кое-что рассказать.
— Что случилось? — спросила мать, не отрываясь от шитья. По вечерам она охотно сидела в комнате дочери с работой в руках.
— Мама, завтра днем к нам придет гость. Ты должна его хорошо принять. Он — тот, кто прислал мне телеграмму.
«Надо сказать ей все сразу», — подумала Матильда.
— Только не пугайся, это мой будущий муж. Мы поженимся с ним в ближайшие дни.
Мать внимательно посмотрела на Матильду поверх очков, — казалось, она вопрошает, не сошла ли с ума ее дочь.
Но в глазах Матильды не заметно было лихорадочного блеска.
— Для тебя все это неожиданно. Для меня тоже, мама.
— Ты собираешься замуж? За того человека с острова Явы? За него?
Матильда кивнула:
— Да, это мой будущий муж.
Мать сняла очки.
— И ты сообщаешь мне об этом только сегодня вечером. А завтра днем твой суженый уже явится сюда?.. К чему такая спешка? Что за пожар? Разве так выходят замуж?
— Да, мама, так выходят замуж. Именно так!
— Вот как? Ты думаешь?.. А что это вообще за человек? Раз мы уже заговорили о нем. Что он собой представляет?
— По-моему, у него много овец. Кажется, целые отары.
— Он что, овцевод?
Матильда засмеялась; от смеха ее голова упала на грудь.
— Наверное, он и впрямь овцевод.
— Да перестань смеяться… Ты же взрослый человек.
— Но мне, мама, совершенно все равно, чем он занимается.
— Это далеко не все равно… Да и потом у нас в Швейцарии вообще нет настоящих овцеводов.
Матильда снова не могла удержаться от смеха.
— Так ведь он англичанин, мама. Английский скотовод, разводит овец. Или еще что-то, не знаю, что именно… Послушай, мама!
Матильда обняла мать.
Но мать отвела ее руку.
— Ты собираешься замуж за англичанина? За англичанина? Это дело нешуточное.
— Я выхожу замуж не за англичанина, а за него. Именно за него!
— Разумеется, за него! Но ведь ты говоришь, он англичанин.
— Да, англичанин. Но он такой же, как мы… у него такие же ноги, такие же глаза…
— Можешь смеяться надо мной сколько влезет. Выйти замуж за англичанина, за чужеземца — дело нешуточное.
— Да, это дело серьезное! Если бы ты только знала, мама, как это серьезно.
— Такие вещи редко кончаются добром. У нас в Швейцарии это не принято. Нет, не принято.
— Что же делать? Ведь на свете живут не одни только швейцарцы…
— Он что, какой-нибудь особенный?
— Он особенный, мама, особенный! Необыкновенный. Ты сразу поймешь.
— Я не об этом говорю. Ты прекрасно знаешь, о чем я говорю. Но даже если он такой… чужеземец всегда останется чужеземцем. Одним словом, для меня это как гром среди ясного неба.
— Для меня тоже!
— Так почему же ты хочешь выйти замуж?
— А ты как считаешь, мама, почему?
Прежде чем ответить, мать осмотрела подол недошитой рубашки.
— Я уже давно подумываю, что тебе следует снова выйти замуж. Но, конечно, за швейцарца! Вот если бы ты нашла себе адвоката… Тогда я была бы спокойна.
Матильда положила руки на плечи матери.
— Я выхожу замуж за человека, которого люблю всей душой и который любит меня. Я — счастливая женщина, мама. А теперь пора спать.