Избранное - страница 23

Цзинчжэнь принимается расчесывать волосы. За целый день лишь в эти короткие мгновенья она ощущает в себе таинственный приток энергии, побуждающей ее к каким-то лихорадочным действиям. Она чувствует, что пульс учащается, ей вдруг становится жарко, хочется плакать, а порой кажется, что она теряет сознание. Что-то неудержимо толкает ее на нелепый, необъяснимый поступок. В эти минуты она готова покончить с собой. И вдруг ее лицо искажается злой усмешкой. Смочив ладонь водой, она кладет на нее крем и наносит его на лицо, а потом обеими руками начинает похлопывать. Ей кажется, что она постукивает по лицу совсем легонько, но шлепки получаются довольно громкие — шлеп, шлеп! С каждым разом звуки усиливаются. Ни Цзао, услышав их, пугается. Мальчику кажется, что тетя избивает себя. Пошлепав себя по лицу, она достает пудреницу — круглую картонную коробочку, на крышке которой изображен портрет «модной красотки». Чтобы открыть плотно закрытую крышку, надо приложить немалые усилия. Из коробки извлекается мягкая розовая пуховка. И в солнечном луче, который в этот момент проникает в комнату сквозь дверную щель, появляются крохотные пылинки. Легкие, эфемерные, они плавают и кружатся в воздухе. Выражение лица Цзинчжэнь сосредоточенное и торжественное, но даже в эти мгновения с него не сходит печать невыразимого горя. Она опускает пуховку в пудреницу и, приложив к лицу, легонько проводит по коже. Мягкое, нежное прикосновение подушечки ей очень приятно. Это едва ли не единственное тепло и нежность, которые дарит ей судьба. В эти мгновения ей кажется, что кожа лица еще окончательно не огрубела, в отличие от сердца, которое уже давно превратилось в камень. К счастью, лицо еще остается живым и мягким. На глаза у женщины навертываются слезы. Блестящие глаза ее сейчас еще более прекрасны и печальны. Тетя начинает хлопать, мять, разглаживать лицо. Дешевая пудра с большой примесью свинца превращает его в белую маску. «Белый грим» — так Ни Цзао, его сестра, мать и бабушка называют неестественное лицо Цзинчжэнь. «Чем сейчас занимается наша тетя?» — «Накладывает белый грим!» Когда кто-то говорит об этом, даже маленький Ни Цзао делает гримасу, изображая роковую неизбежность.

Белый грим нанесен на лицо как положено. Теперь очередь за румянами и губной помадой. Впрочем, можно усомниться в том, что коробочка из-под румян и тюбик от помады содержат хотя бы немного косметики. Даже если Цзинчжэнь удается выскрести остатки снадобий со дна и положить на лицо, оно вряд ли становится от этого ярче. Когда Цзинчжэнь касается помадой губ, мышцы и кожа на лице возле скул вдруг начинают легонько подергиваться, будто эти места свело судорогой. С уст женщины срывается презрительный смех.

Глядя в зеркало, она видит на своем лице беспомощность, отчаяние, тоску и безнадежность. И снова раздается презрительный смех… А, ты хочешь свести со мной счеты? Хочешь, чтобы я попала в твой капкан? А может быть, ты намереваешься содрать с меня кожу, выдернуть жилы, высосать кровь, сожрать мою плоть?

Ее взгляд, вначале почти неподвижный, начинает метаться из стороны в сторону. Тьфу! Плевок летит прямо в зеркало. Злость и ненависть, отчаяние и гнев, скопившиеся в груди, вырываются наружу.

Цзинчжэнь начинает шептать бессвязные фразы. «У тебя злое сердце, хищная хватка! Да, да! Кто ты есть? Ты — злодейка, ты — ничтожная тварь. Тебе мало оторвать башку! Не жди пощады, как меня ни упрашивай — пощады не дождешься… В небе высоком ветер гудит, обезьяна скорбно кричит, печаль повсюду царит. Деревья падают наземь, наступила пора расставанья — со смертью уходит жизнь. Я сделаю из тебя мясное крошево! Изрублю и тебя и других — хороших, дурных; никого не оставлю в живых: ни кур, ни собак! Эх, была ни была! Чем ждать, когда кто-то убьет меня, лучше я сама расправлюсь с тобой!.. Месть благородного человека справедлива даже спустя десять лет. Если в ад я сама не спущусь, кто пойдет туда вместо меня? Лишь со смертью узнаешь ты, что все сущее — пустота! Разве мне так легко?..» «Ученик, ароматом книг надышавшись, познал высокие правила жизни… Верность его велика, долго длится она в роду; Книга песен и Книга преданий